был убежать, внутри все съежилось, но проявить мужество и дойти все-таки до того самого места, где видел их стоящими, было необходимо. Шаг за шагом, невероятно медленно я подобрался к этой скамейке, вокруг была кромешная темнота, буквально на вытянутую руку ничего не было видно, плюс деревья и кусты были довольно густыми и совсем закрывали обзор. Вдруг я услышал шевеление в их глубине. Что-то шуршало и двигалось. Тихие хрипы, подергивания, конвульсии, будто тяжело больной лежал в кустах и очень тихо, еле слышно стонал. От боли. Я остановился и стал вслушиваться. Кругом тьма непроглядная, и ни души на горизонте. Шуршание то усиливалось, то прекращалось, то становилось интенсивнее, то было ритмичным и монотонным, а тихое шипение и сдавленное мычание нагоняли ужас. Может ежик? Или стая ежей? Вот только стоны! Ежи не стонут и не молят о пощаде и спасении! В голове всплывала тысяча разнообразных сценариев и картинок, плохих, чудных, разных. Было очень страшно, я почти не дышал от волнения, проглотил язык и сдвинуться с места не мог. Но внезапно все завибрировало, угрожающе загремело, зашелестело, затряслось, хрипы стали сильней, все начало походить на ожесточенную борьбу в кустах, но буквально через пол минуты все затихло, прекратились и смолкли вообще какие-либо шорохи. Я затаился и стоял совсем неподвижно, как вдруг:
– Пацан, ты че здесь забыл!? А ну пошел отсюда, не то ноги вырву! Быстро, я сказал! – грубый мужской голос из кустов, откуда доносился шум.
Так быстро я не бегал никогда в своей жизни. Я не помню, как вбежал домой, и опомнился уже тогда, когда мать кричала на меня, что я неблагодарная свинья и ни во что не ставлю ее. Что буду наказан и прочее. В общем бранила и злилась на меня как могла, но это тогда было совершенно не важно.
«Может мне все это показалось?» – подумал я тогда – «Может это галлюцинация из-за темноты и страха. Я просто струсил и это все мне явно привиделось». Однако я почти всю ночь не спал. В полудреме и бреду мне снилось, что во тьме я сражался с драконом, у которого много голов, и сколько бы я их не рубил своим маленьким кинжалом, каждый раз они отрастали вновь и вновь, а в конце он меня просто проглотил!
На следующий день выйдя во двор школы, я узнал, что Ольку Глазунову, из 11 Б класса, нашли мертвой. Голой, грязной, изнасилованной, со сломанной шеей. Думаю, не стоит пояснять, где именно ее нашли. Потом расспросы полицейских, угрюмое молчание собравшихся на стадионе, собаки ищейки, тревога и паника. Это был последний день лета, который я провел во дворе школы. Увиделся со всеми я только первого сентября.
И теперь, когда я шел по этой прекрасной аллее, вдоль уже сильно разросшихся деревьев, только небольшой пыльный памятник и искусственные цветы напоминали о той истории. Прошло много лет, а я помню все в мельчайших подробностях. Ее глаза, которые тогда отчаянно молили меня о спасении, я не смогу забыть, наверное, никогда. Может где-то в глубине я виню себя, что ничего не сделал,
