над мешаниной бережно выкрашенных когда – то в представительный черный цвет детальки бамперов, дверц.
Он с недовольным искривлением лица, с которого в разные стороны прыскались слюни, а по овалам ушей стекал старческий пот.
Сквозь пальцы Паша увидел, что дедушка теперь находится в отдалении и открыл ладони. У мальчика от обильных выделений слез покраснела вся кожа лица, зрачки черно – красными пятнами; он начал сопливеть, из – за того, что злость дедушки завела и его у Паши заболела голова. Наплыв слез проникли в легкие и не давали нормально дышать. Он пытался сделать вдох, поднимал грудь, но мало, что получалось.
Время в этом конфликте уже давно исчезло. Было уже давно темно, но движущейся дедушкин силуэт Паша еще видел. Сам он стоял неподвижно. У мальчика было чувство, что он боится сделать мельчайший шаг в сторону к дедушки. Паша буквально приклеился к дверце шкафа. Слезы, кащалось, уже скапливались, где – то в легких и от них мальчик закашливался и хрипел…
Мгно… Ве… Ние… Вспыхнул свет. Вспыхнул спасительный для этой горестной сцены свет. Это бабушка вернулась из ателье.
– Что у вас тут творится?
– Ничего. Забери вон своего невнимательного внучонка из своей комнаты.
– Ты чего совсем что – ли? Ты его чем так довел.
– Вот посмотри, что от моих машинок осталось. Он показывает груду пластмассовых обломков в ладонях.
– Ой, дурак. Ты если сам с ума сходишь, то хоть на других не выплескивай свою старческую агрессию.
Бабушка сделала два резких и по – женски уверенных шага в сторону Паши, ухватила его за плечи и быстро вывела его из комнаты. Походу ухода из комнаты, мальчик осторожно повернулся в сторону дедушки. Тот злобно выдвинул нижнюю челюсть и с трясущимися от гнева руками пытался восстановить прикрепить какие – то детали к монолитному бесколесному куску.
Дверь захлопнулась. Бабушка привела мальчика на кухню и плотно закрыла в нее дверь. Она включила светильник над плитой, налила в чайник воду.
– Так, успокойся сейчас. Смотри как себя завел!
Бабушка кружилась по кухне, потому что искала чайную заварку. Паша сидел неподвижно.
– Ты с чаем кушать будешь белый хлеб с медом липовым?
– Буду.
– Ну хорошо.
– Сейчас прогреешься и отлично все будет.
– Ба, что я сильно навредил дедушке?
– Знаешь, это не смертельно. Он же очень добрый, завтра наверно уже успокоится.
– Я не хотел этого делать. Я просто под ноги не посмотрел, когда шел наушниках на вечернее озеро посмотреть.
– Понятно. Бабушка уже щедро намазывала мед на прямоугольный кусок хлеба. Чайник начал отважно пищать.
Следующий день.
В воскресное утро Паша встал с постели около восьми утра. Круги около глаза
