со мной такое приключилось, что я «был бледен, как мел, когда меня подобрали». Пришлось сослаться на усталость.
Я постепенно успокаивался. Промелькнула мимо деревня, до которой я никак не мог добраться. Сразу стало легче.
Над степью разгорался рассвет нового дня. Парни закурили, предложили и мне. Разговор от моего веловояжа перешёл на марки велосипедов, детские воспоминания, потом мы едва не заговорили о политике, но тут водитель вдруг сказал:
– Что за ночь сегодня? Всех на трассу потянуло. Канат, ты, если что, в кузове перекантуешься?
Впереди белела человеческая фигура.
– Серёга, ну мы же не такси! – возмутился его приятель. – Одного подобрали, всё, мест нет.
– Вроде женщина, – отозвался водитель и начал сбавлять скорость. – Да и нехорошо мимо проезжать…
– Этот хоть спортсмен, а она – дура… – проворчал Канат, но чувствовалось, что ворчит он только для проформы. – Может, случилось что-нибудь? – спросил он, наклоняясь к ветровому стеклу и щурясь.
«ГАЗель» катилась всё медленнее. Меня прошиб пот. Не знаю, как они сразу не увидели, что фигура впереди неестественно высокая. Однако сказать я ничего не успел. Когда мы приблизились, это стало очевидно: голова длинноволосой женщины, облачённой в светло-серую накидку, заметно возвышалась над кабиной грузовичка. Я хотел посмотреть на её ноги, но, кажется, от страха даже глазные мышцы отказались мне подчиняться.
Она остановилась и стала медленно оборачиваться…
Водитель, коротко выругавшись, выжал полный газ. Под рёв мотора мы проскочили мимо фантасмагорической фигуры.
Посеревший Сергей посмотрел вправо, на зеркало заднего вида, с трудом выдохнул и вдавил педаль газа. Я наклонился, чтобы тоже посмотреть в зеркало.
Господи, помилуй… Слегка наклонившись вперёд, она бежала за нами. Под хламидой, заменявшей ей одежду, проступали очертания лошадиных ног. Чудовищная женщина неслась огромными скачками. Каждое её движение по отдельности могло показаться медленным и тягучим, но вместе они складывались в стремительный бег.
– Твою ж мать, – простонал Сергей. – Убери башку! Убери!
Я не сразу понял, что закрываю ему вид на женщину с лошадиными ногами. Канат схватил меня за плечо и рванул, заставляя откинуться на спинку сиденья.
У меня в животе словно катался холодный металлический шар. Не видеть её оказалось хуже, но сильная рука Каната удерживала меня. Он что-то кричал, кажется, по-казахски. Сергей матерился высоким голосом. Его трясло, губы плясали.
Даже за рёвом мотора я отчётливо слышал частый стук тяжёлых копыт.
Он приближался.
И вот в окне дверцы, рядом с которой я сидел, появилось бледное лицо…
Она бежала, неестественно согнувшись и заглядывая в кабину. Её руки были плотно прижаты к бокам, словно приклеенные. Туловище вытянулось почти горизонтально. При этом голова невозможным образом сохраняла вертикальное
