Он хлопнул себя по лбу и крикнул:
– Обалдеть! Стрела! Вторая часть пророчества покойного Гийома Завоевателя! Вот – это, именно то, что нужно!
Мишель и Рено переглянулись. Они редко видели своего флегматичного, спокойного Филиппа таким оживленным. Он, самое большее – мог едко подшутить, язвительно поправить. Но, чтобы увидеть короля, оживленно размахивающим руками, чтобы его глаза горели, как у молоденького парня в предвкушении первой ночи любви! Такого короля они не видели давно! Очень давно.
Мишель виновато кивнул, вжав голову в плечи:
– Сир! У нас такое мнение, что, вряд ли кто-нибудь из англичан или нормандцев, как бы они не возненавидели своего короля, решится на такой поступок! Убить помазанника Божия! Вряд ли, сир! Вы сами знаете, сир, как уважают «честь» и «тело» сюзерена во Франции! Никто не решится убить короля! Даже – в Англии!
Филипп посмотрел на де Немура. Ему нравилось, когда его подданные не боялись говорить в лицо правду, отстаивать свое мнение, особенно, если оно не совпадает с мнением короля.
– Молодец, де Немур! Вот так, прямо в глаза своему сюзерену! Молодец! Тогда. А! тогда мы «поможем» Гийому Рыжему и осуществим вторую часть пророчества!
– Но, сир… – смутился де Немур.
– Когда время придет, де Немур, не раньше…
Филипп замолчал и стал сосредоточенно, словно он не кушал долго, есть утку. Он оторвался от еды и кивнул советникам, чтобы они не стеснялись. Немур и Рено де Вилльбеон присоединились к королю, разделив с ним ужин. Слуги принесли еще жареного кабанчика, три кувшина с вином, оленину и фрукты. Филипп веселился, шутил, подначивая своих подданных. Его острые шуточки, к которым привыкли де Немур и де Вилльбеон, были сальные и острые. Филипп был сегодня в прекрасном расположении духа, он, словно, сбросил с десяток лет, снова став молодым, задорным и горячим юношей.
«Да. Воистину, наш король – удивительный человек. – Подумал Рено де Вилльбеон, глядя на Филиппа. – С виду – обычный обжора, бабник и самодур. Брюзга, циничный, до идиотизма, любит издеваться над людьми, высмеивая их ошибки и пороки. Но, вместе с этим, любит безумно своего семилетнего сынишку Людовика. Просто души в нем не чает! Но, вместе с этим, страшный человек, абсолютно бессердечный, отталкивающий своим поведением, пренебрежением к людям, завистливый и нежный одновременно! Как, столько всего – абсолютно разного, могло уместиться в одной душе?»
Замок Рочестер. Англия. 30 сентября 1087 года.
Гийом Рыжий стоял на холме и смотрел на горящий Рочестер. Английское ополчение «фирд» прорвало внешние укрепления и ворвалось в гнездо мятежа. Нормандцы укрылись в цитадели города – большом и хорошо укрепленном замке Рочестер, донжон и куртины которого недавно отстроил сам Гийом Завоеватель. Сеньор Гуго де Рочестер, Гийом де Эстонвилль – граф Дэдхэм и Экингтон, Рожэ де Монбрэй – граф Эксхолм и сеньор Мишель де Сэ стояли возле главных ворот замка, пропуская внутрь отступающих нормандских рыцарей. Несколько рыцарей, среди которых были сеньор Годфруа де Сент-Лежэ, Робер де Ландэ, Ришар де Курси и Николя
