лишь одна сторона реальных процессов, другой стороной которых является их устойчивость. Устойчивым является постоянство «мер» изменений и превращений огня, его сохранения как основы во всех фазах превращений. Гераклитовский огонь тесно связан со всеми вещами: своим активным участием во всех процессах огонь-логос определяет меру и постоянство всего происходящего. Правда, в рассуждениях Гераклита еще нет четкой постановки вопроса о соотношении устойчивости и изменчивости (это единство выражается им в качестве противоречивых суждений: «в одну и ту же реку (мы) входим и не входим; существуем и не существуем», парадоксов, афоризмов, аналогий и т. п.), на переднем плане у него выступает все же идея всеобщего изменения. Однако, представив природу как процесс, указав на его противоречивый характер, подчеркнув сохраняемость этого процесса, поняв природу как «самодеятельный процесс»[1], Гераклит далек от тех метафизических представлений, которые допустили в дальнейшем его последователи. Динамика и статика мира рассматриваются им в их единстве, ибо все существующее, «изменяясь», покоится (отдыхает).
Учение Гераклита, открывшее картину всеобщего изменения в мире, было весьма прогрессивным, ибо, как подчеркивал Ф. Энгельс, «этот взгляд верно схватывает общий характер всей картины явлений», хотя и «недостаточен для объяснения тех частностей, из которых она складывается»[2]. Не случайно и в современной науке принцип динамизма, выдвинутый Гераклитом, играет ведущую роль. «Принципы Гераклита, согласно которым “все течет” и “внутренне противоречиво в своем единстве”, – отмечает Л. фон Берталанфи, – суть первое… выражение той картины мира, которую мы сегодня стремимся выразить в ясной форме физического и биологического познания»[3].
В противоположность Гераклиту элеаты за исходный принцип своего учения берут идею неизменного начала и рассматривают лишь устойчивое, сохраняющееся. Они не согласны с ионийцами, объясняющими изменение вещей путем их сведения к первоначальному неизменному веществу. В этом, по их мнению, заключено противоречие: из неизменного не может возникнуть изменяющееся. Поэтому они полагают, что ни сами вещи, ни их свойства не возникают и не уничтожаются. Понятие единого бытия как неизменного, нераздельного одинаково присуще каждому отдельному элементу действительности и легло в основу философии элеатов. Парменид, например, «единое» характеризовал как бытие, вечность и неподвижность, однородность, неделимость и законченность. «Так неподвижно лежит (бытие) в пределах оков величайших, не имея ни начала, ни конца, ибо возникновение и гибель отброшены прочь от него убедительным доказательством»[4]. Он говорит о вечности бытия (подлинно сущего), о его единстве и непрерывности во времени.
Канонизировав принцип неизменного начала, элеаты не только оторвали устойчивость от изменчивости, но и вообще считали истинным неизменное. Стремясь найти нечто устойчивое и неизменное в мире подвижных и изменчивых вещей, они в конечном счете абсолютно противопоставили устойчивое изменчивому, полагая,
Герцен А. И. Избранные философские произведения: в 2 т. М.: Госполитиздат, 1948. Т. 1. С. 155.
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 30 т. М.: Госполитиздат, 1961. Т. 20. С. 20.
Bertalanffy L. Auf den Pfaden des Lebеns. Wien, 1951. S. 240.
Кессиди Ф. X. Метафизика и диалектика Парменида // Вопросы философии. 1972. № 7. С. 49.
