хотел нас убить! – указывал на сержанта упавший на землю визжащий бородач. – А ну скрутите его! Он псих! Маньяк!
– Лучше скажи это свихнувшемуся старику! – полковник загородил бойца широким телом. – Вы, вообще, слышали, что он нёс?! Какое к чёрту южное полушарие?!
«Они только и мечтают, что избавиться от нас!» – «Это вы во всём виноваты!» – «Умоляю, давайте уедем!» – «Жирная свинья, рассказывай всё, сейчас же!» – истошно вопили голоса вокруг, затягивая в водоворот истерики всё больше людей.
– Мы все уже мертвы! – рыдала ещё недавно дерзкая дама, лупя кулаками бетонный плац. Но внезапно исхудавшее тело женщины упало и начало извиваться в конвульсиях – Николай и Степан синхронно кинулись к ней. Женщина содрогалась, не реагируя на голоса и товарищам потребовались почти все силы, чтобы оттеснить смыкающееся кольцо паникующих жителей.
– Всё это плохо кончится, – шепнул Березин, укладывая уже слабее трясущуюся даму головой к себе на колени.
– Кто сейчас в дежурстве? – прощупав пульс и проверив реакцию зрачков, облегчённо выдохнул Николай.
– Ната, Люба и Стогов.
– Хорошо, они втроём управятся, – обдумывая что-то, врач махнул двум стоящим неподалёку рядовым. Бойцы беспрекословно подбежали и послушно подхватили даму. – Отнесите её в лазарет! А ты… – Николай перевел взгляд на помощника. – Проверь, может кому ещё нужна помощь, – ободрительно хлопнув товарища по плечу, врач протиснулся в центр сборища и решительно взобрался на бетонный блок.
– Прошу, выслушайте меня! – надрывая связки закричал мужчина. – Многие из вас меня знают, я не имею никакого отношения к военным! Я врач. Обычный гражданский врач!
Гул немного поутих, сотни глаз уставились на нового оратора.
– Я всегда был честен, когда лечил вас и ваших детей, поэтому и сейчас буду говорить предельно прямо! – Николай указал рукой на все ещё дрожащего сержанта. – Взгляните, парень просто в ужасе! Сколько ему, двадцать три? Наверняка только погоны получил! Уверен, он будет наказан за свою выходку, но пока никто не пострадал, прошу, давайте все вместе просто выдохнем, подумаем и спокойно поговорим. Ваши мысли заполнены страхом и отчаянием, я понимаю! Более того, я в том же положении, что и вы и тоже их чувствую! Но эти эмоции никогда не помогают в решении проблем, наоборот, только всё ухудшают, и вы не маленькие дети, чтобы вам это разжёвывать! Никто здесь не будет рад жертвам: ни мы с вами, ни полковник! А если продолжить нагнетать ситуацию – жертвы непременно будут!
– И что, нам просто молча терпеть и загибаться?! – крикнула какая-то девушка. Толпа одобрительно подхватила.
– Нет, никто не собирается молчать! Мне тоже многое не нравится, поверьте! У меня огромный вал претензий к военным и к полковнику лично: я терпеть не могу здешнюю сырость и поселение в палатках; от ужасного сна на бетоне у меня болит каждая мышца и я в ярости от неопределённости, которой нас пичкают в каждой речи! – из толпы донеслось несколько одобрительных выкриков. – Но, несмотря на всё это, мы
