порождает жертвоприношение. Перемены не бывают без боли. Спасение приходит не от лености, а от очищающего огня агонии. Старые Обычаи требовали жертвоприношения и кровопролития. С божьей помощью Джейкоб Мастерс получит до конца ночи и то и другое.
– Но, мамочка, мне страшно.
Лаура Тремли посмотрела на Джека и сжала его руку. Ее маленький агнец всегда боялся, всегда сомневался в их вере и убеждениях. Она улыбнулась, мысленно желая, чтобы их новый бог заставил его замолчать навсегда.
«Скоро, – захотела она сказать ему. – Сегодня ночью Джейкоб снова получит тебя, и тогда я буду свободна».
Вместо этого Лаура шикнула на Джека и прошептала:
– Страх – это грех в твоем сердце. Будь сильным ради своего повелителя, как мы уже говорили.
Джек сморгнул слезы и вытер лицо рукавом мантии. Взглянул на других детей, в надежде увидеть у них такую же реакцию, как у него, но те уставились себе под ноги.
Лаура наблюдала за сыном, пытаясь прочитать его мысли. Гадала, будет ли он слушаться отца Джейкоба. Будет ли мальчик делать как ему велено даже перед лицом опасности? И примет ли его их бог, сочтя за подходящую жертву?
«О, милая, ты снова где-то мысленно витаешь».
В голове у нее зазвучал голос Джейкоба, шелестя, словно успокаивающий ветерок в прохладную летнюю ночь. Лаура закрыла глаза и улыбнулась, почувствовав, как ее окатило восхитительное тепло. Он всегда знал, что ей сказать, даже не произнося ни слова. Такой была его сила. Он видел ее насквозь, заглядывал вглубь нее, светя, подобно фонарику, в самые темные уголки сердца. Не для того, чтобы выставить ее напоказ или поиздеваться, а чтобы оздоровить и очистить ее дух.
«Моя воля и Старые Обычаи неразделимы», – сказал он ей. И она отдала ему себя, поскольку он этого хотел. Отдала ему сына, как и остальные. И сегодня ночью в последний раз сделает то же самое.
«Мы принадлежим тебе, – мысленно произнесла она, глядя на холм, где находился ее спаситель. – Я отдаю тебе мою жизнь и нашего сына. Возьми его, как ты взял меня».
И глядя на нее сверху вниз, Джейкоб снова заговорил у нее в голове: «Как пожелаешь, мой милый агнец».
Лаура закрыла глаза и втянула сквозь зубы воздух. Новая волна тепла прошла сквозь нее, вниз по животу и между ног.
– Твоя воля, – прошептала она, – и Старые Обычаи неразделимы, мой дорогой.
Джек сжал ее руку и рывком вернул к жестокой реальности.
– Мамочка?
Она посмотрела на сына и до крови прикусила губу. Рот наполнился теплой, с металлическим привкусом жидкостью.
– Помолчи. Твое время скоро настанет, дитя. Разве не видишь?
Глаза Джека наполнились слезами.
– Мамочка…
Но она больше не слушала его. Да, он был ее частью, но частью временной. Куском мяса и крови, вырванным из тела. Будут еще дети. Она молилась, чтобы
