удивлялся только он один.
Феникс же – убитый им феникс, откуда это чувство вины? Он убийца? – ждал его и обрадовался, потому что знал, что Юра должен был оказаться в плавящемся темном городе. Откуда это? Вина, стыд, боль. Феникс обнял – нет, обняла его, не ожидала нападения, была рада. Соскучилась?
Она его знала.
– Мы во всем разберемся. – Глеб ободряюще улыбнулся.
Злость схлынула, и он смог вдохнуть полной грудью, отпустив ее на какое-то время. Он знал, что та вернется и ударит по нему с новой силой, но пока можно передохнуть.
Юра подошел к кровати и уперся ладонями в ее спинку.
– Паршивый день, – заключил он, хмыкнув.
– Слушай, – охотник поднял брови, – а ты, кстати, кто?
В палате повисла тишина, метавшаяся от Глеба к Юре и обратно, пока они удивленно пялились друг на друга.
– Серьезно, я без понятия, кто ты. – Глеб закрыл лицо ладонью, притворно сокрушаясь. – Как твоя фамилия?
– Э… Краев, – тот почему-то замялся.
– И из какого ты отдела?
– Ну, – Юра сморщился, – я вроде как уборщик.
Минута без звуков и движения.
– Кто? – Глеб наклонился в сторону парня.
– Уборщик. – Юра тоже приблизился к майору.
Еще шестьдесят секунд искреннего непонимания на лице Глеба.
– Кто? – процедил он сквозь зубы.
– Уборщик, – невозмутимо повторил парень.
– Пыль, пол?..
– Швабра, пылесос.
– Замечательно, – протянул Глеб, резко откидываясь на стуле и скрестив руки на груди. – Первый охотничий отряд спас уборщик. Ну, а почему бы и нет, и то правда, – он говорил громко, поднося ладонь к лицу, будто разговаривал сам с собой в момент легкого (или не очень) безумия. – Я вот майор, она вот лейтенант, а ты вот…
– Уборщик.
– У-у-уборщик, – повторил охотник нараспев. – Прекрасно, восхитительно, славно-славно.
– Давай я погуляю, пока ты не закончишь?
– А я уже. Почти. Сейчас, еще немножко. Уборщик против старшего офицерского состава, прелесть же, ну!
– Закончил?
– Почти-почти. – Глеб несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, досчитав вслух от десяти до одного. – Вот теперь все, я практически смирился с этим фактом.
Охотник нервно рассмеялся, пробубнив еще что-то себе под нос.
– Пардон. – Он кашлянул, прочищая горло, и попытался принять серьезный вид. – Просто это очень, я подчеркиваю – очень! – непривычно, понимаешь?
– Подозреваю.
– Обычно все наоборот. – Глеб снова повернулся лицом к Марине. – Как-то чаще мы спасаем, а не нас. Но, – взглянул на Юру, – спасибо.
– Не за что. – Он расслабленно опустил руки. – Я рад, что с ними все хорошо.
Глеб кивнул, но после вдруг помрачнел:
– Ними?
