бы ударили воздушные потоки. Сконцентрировав воздух в крепкие нити Пут Связывания, Аверин забросил прозрачную веревку на одну из крепких ветвей, намотал ее на руку и полез по стволу вверх, мысленно молясь, чтобы дворецкий не поджидал его с другой стороны.
С ветки дерева открывался неплохой вид на сад и дом. Аверин иногда завидовал жителям Крестовского, с их роскошными особняками и садами вокруг них. Этот особняк был построен в классическом стиле, популярном еще со времен Екатерины Великой. Интересно, здание действительно старинное или так хорошо замаскированный под старину «новодел»? В таких тонкостях Аверин не разбирался. С его точки зрения, многие постройки на Крестовском выглядели аляповато. Место обрело необычную популярность, когда местная знать, да и просто богатые люди стали скупать особняки у перебравшихся в столицу могущественных родов, а после вся округа была застроена в соответствии с провинциальными представлениями о роскоши. Здесь здания в стиле барокко соседствовали с русским ампиром и вполне современными постройками. А в некоторых садах наличествовали бассейны, иногда замаскированные под пруды.
Сам же Аверин довольствовался небольшим двухэтажным когда-то купеческим домом на Петроградке, и его «сад» представлял собой маленький цветник с хризантемами, анютиными глазками, двумя войлочными вишнями и росшей возле окна развесистой черемухой. Сидя весной на веранде, можно было наслаждаться запахом цветов и стараться не думать о том, что буквально в пятистах метрах проходит оживленный Каменноостровский проспект.
Но для того чтобы жить на Крестовском, нужно либо организовать крупное дело, либо пойти на службу в Министерство. А на такие жертвы Аверин был совершенно не готов.
Он зачем-то представил брата, залезшего на березу, и хмыкнул. Немыслимое зрелище.
Аверин осмотрелся. Пруд у Перовых тоже наличествовал – виднелся сквозь густые, аккуратно подстриженные кусты. По нему кто-то плавал, может, утка, а может, чайка, видно было плохо. Во дворе никого не было: ни людей, ни животных, – по крайней мере, в поле зрения никто не попал. Аверин осторожно спустил ногу с ветки на плоскую сверху широкую стену и начал высматривать подходящий путь по ней, максимально скрытый листвой.
И тут его окатила ледяная волна. Спина онемела, пальцы на мгновение свело судорогой, он едва не отпустил ветку, за которую держался. И почувствовал сильный и очень болезненный удар по затылку. Словно его быстро и резко стукнули чем-то острым. Дворецкий? Засек?
Аверин мгновенно обернулся. В метре от него зависла взъерошенная галка. По всей видимости, именно она и долбанула его клювом и как раз собралась атаковать снова.
Вот только это была не птица. Это был див, принявший обличье галки, и, судя по ощущениям, очень неслабый див.
Аверин крутанул запястьем, намотал на него Путы и, прицелившись, метнул клубок нитей в «галку».
Птица виртуозно увернулась и уселась
