Столь же казаков оставляем в резерве и то потому, что мы их определили для сбережения лагеря нашего со стороны степи, откуда все время налетает басурманская конница, государь».
– Добре, Минаич! – просиял Петр. – Пусть сей порыв сынов Дона найдет воспреемников в рядах солдат российских. Господа генералы, приказываю в помощь казакам атамана Минаева выделить по полторы тыщи человек от каждой дивизии российской. Приказываю от моего имени объявить по полкам, что за каждое взятое басурманское орудие рядовым будет заплачено по десять рублей, а господ офицеров ждет за сей подвиг особливая награда. Теперь обсудим диспозицию… – царь придвинулся к карте Азова, лежавшей на столе, генералы окружили его плотным кружком. – Бутырский и Тамбовский полки имеют целью овладение угловым бастионом на левом фланге, – Петр потухшей трубкой показал это место на карте и продолжал: – Господину генералу Головину надлежит со своею дивизиею овладеть укреплениями, кои находятся на правой стороне, ближе к реке Дону. – Петр поднял глаза на Минаева, порывавшегося что-то сказать, и добавил: – Тебе, Минаич, со своими казаками предстоит напасть лодками на нижнюю часть крепости и по суше приблизиться к Азову, дабы споспешествовать общему успеху. С Богом, господа!
…Предрассветная тишина 5 августа 1695 года. Солнце еще не выкатилось из-за горизонта, на траве лежит обильная роса, в сероватом небе поют ранние птахи, степь звенит цикадами. Тишина… Мгновение спустя зарокотали сигнальные трубы: то в русском лагере сыграли зорю. Ночное спокойствие сменилось возбужденными людскими голосами, ахнули русские пушки… Бутырцы и тамбовцы, таща за собой длинные штурмовые лестницы, спорым шагом ринулись на приступ. Одновременно Головин ввел в бой свои полки… По водной глади стремительно заскользили казачьи лодки Фрола Минаева. Одна, другая, десятая, двадцатая… Они быстро причаливали к берегу, и четыре сотни донцов пошли на приступ. Крепость объялась пламенем, тяжко ухнув, громыхнули по нападающим турецкие пушки. Янычары с криками «Алла!» высыпали на стены, отталкивая рогатками штурмовые лестницы, густо облепленные русскими солдатами. Лестницы медленно валились в глубокие рвы, на дне которых вперемешку лежали убитые и раненые россияне.
Поскольку полки Головина стояли в садах, ожидая приказа, и не поддержали штурм, то турки получили возможность бросить на Тамбовский и Бутырский полки новые силы, окончательно отбив их атаку. Вынуждены были отступить и казачьи полки Минаева. Провал штурма удручающе подействовал на всех.
Петр, однако, не падал духом и не терял надежды взять Азов в эту кампанию. Подготовившись, он назначил генеральный штурм на 25 сентября. В приступе участвовала тысяча казаков, отобранных по жребию, остальные охраняли русский лагерь от возможного нападения татар. Однако, и этот штурм завершился неудачей… Стало окончательно ясно, что Азов в этом году не взять: нужен флот. Второго октября русский лагерь опустел, только в башнях-каланчах остался казачий гарнизон, имевший приказ держаться до весны,
