сладок яд, который на войне,
Нет блика облака – знакомого,
Отныне – нет рабства и утех,
Но падаешь – ты следом,
За этим раем и несметным тленом,
Работы зла – благих,
Их сумрачный приют – утратил —
Твою мечту и адовый восторг,
Ты слеп и в том – потратил —
На смыслах ложных – жизнь,
Куда идя – батрачил,
Что наледь муки – пряча,
Ей в чести – нет вины,
И сладок яд – войны,
Но за тобой – в придачу —
Тот сон немых, кто плачут,
И собственное жало – принесут,
Чтоб выучить – свой страх,
И месть унылой сердцем – их,
Поруки слов благих – причуд,
Что страхом – обретает мир,
Убожества – на тонкой льдине,
Проклятья бытия – в аду,
Ты тонешь им – под прах.
Ложатся – муки страха,
Что наяву тащили – плот,
Суждений блага смерти – мира,
Исчадия культуры – призрака,
Что меч – он слабостью держал,
Но выучил урок – твой плут,
И смертью боли – крут,
На том свинцовом – берегу —
Он всё стоит и тащит – муку,
И под тобой – всё время – свит —
Гранит, под плахами – культуры,
Им мир сегодня – отстоит,
Редеющее мнение – внутри,
Где ты стоишь и нет – одних,
Искусств, на современной плахе,
А только снег и скоп могил —
Скребещут вольностью – рубахи,
Ей ты отдал – зарок единый,
Упал на землю – той седины,
И утопический оскал – твой ад.
Смотря в лицо упадка – оглянись,
Одно лишь право – высмеяло тьму,
Им день твоей надежды – по уму —
Вопросом стал и день вчерашний,
Упадок закрывает – смерти шаг,
Дрожит и потускневшая – молва,
Как безымянное лекало – оправдав —
Любовь – запущенную нами,
Не хочет дух – нуарного пера —
В безликий день – смотрящей белизны —
Упасть, что социальный страх,
На подданной причине – идеала.
Нет места – на коротких берегах,
Их счастьем – управляешь как конвой,
Забытой чести – иллюзорной тьмы,
Но ты всегда – на праве обратил,
Свой ум, как памяти Король,
Итог и пережиток, словно фарс,
И чуждый день – ему вуаль,
Всклокоченного мира – тени благ,
Упадок гения – здесь
