уже много лет весна для меня – любимое время года, потому что именно весной сбываются мечты. Остальные сезоны предсказуемы, а вот весна несёт нечто по-настоящему новое, какой-то неизвестный дар, уверенность в том, что лучшее, совсем как в детстве, непременно ждёт впереди!
Золотая осень
Я всегда ненавидел осень, но были в моём детстве два золотых сезона, которым я воздаю должное. Первая случилась в год, когда родилась моя сестрёнка Диана, мне тогда было пять лет. Она осталась в памяти солнечным, ярко-жёлтым временем с огромными, только что опавшими листьями, которых было так много, что они сплошным ковром застилали весь асфальт в нашем дворе. А ещё я помню счастье моих тогда ещё молодых родителей. Они часто смеялись и улыбались, особенно мама, радуясь своей полугодовалой малышке, и это их настроение невольно передавалось мне. Если назвать одним словом тот этап моей жизни, то это, несомненно – счастье…
На следующий год я поступил в школу, и осень надолго потеряла для меня свою привлекательность. Я не любил даже те тёплые солнечные дни, которые в народе зовутся «бабьим летом». Присущая им хорошая погода казалась мне жалким компромиссом в сравнении с настоящей июльской жарой.
Второй золотой сезон случился, когда мне уже исполнилось семнадцать лет. Я познакомился с одной девушкой, которую звали Оксана. И та, вторая осень оказалась и прекрасной, и желанной.
Лада
Лада была рыжей, коротколапой дворнягой. Откуда она взялась у нас дома, я не знаю, но её образ почему-то врезался в мою детскую память. Своенравная псина не заискивала, выпрашивая еду, и терпеть не могла, когда её гладили.
Стоял тёплый летний вечер. Я отпустил Ладу с поводка, и та шарилась по детской площадке сама по себе. Между тем мы с товарищем уплетали из газетного кулечка сладкий жареный арахис. Наевшись до тошноты, я решил покормить и свою рыжую собаку. Проглотив пару-тройку орешков, она брезгливо отвернула морду. Но не тут-то было!
– Лада, Лада, на-на-на! – мотал я кулачком над её мокрым носом.
Лада недовольно тявкала, неуклюже подпрыгивала, норовя тяпнуть меня за руку. Когда её терпение кончилось, она в истерике погнала нас с товарищем прочь, и мы с гоготом забежали на крутой подъём овощехранилища, перед которым Лада с достоинством остановилась. Видимо, она просто хотела, чтобы два пятилетних недоумка оставили её в покое. Но как только рыжая воительница успокоилась и с видом победителя отправилась по своим собачьим делам, мы тут же помчались за ней и всё повторилось… много раз.
Не знаю почему, но эта игра вызывала у меня дикий восторг! Какая-то вредная старуха постоянно отвлекала нас от весёлой забавы своими глупыми предупреждениями, мол, не дразните пса, а то укусит. А я про себя злился: как это она не видит, что это моя собака и мы просто с ней играем!
Веселье вмиг оборвалось, когда Лада, повиснув на среднем пальце моей правой руки, чулком содрала с него кожу. Пока я орал, заливая детскую площадку кровью,
