смерти, о том, что я проживу эту чёртову жизнь так, будто бы меня и не было.
Мы с родителями переезжали с города в город и когда мне исполнилось шесть лет, мы окончательно осели в Чите. Город совершенно не был виноват в моём несчастливом детстве, во всём я винил своего отца. Мой отец много пил, курил и играл в азартные игры. Мама пыталась его остановить и параллельно воспитать меня счастливым и ни в чём не нуждающимся ребёнком, но всё было тщетно. Однажды мама забрала меня из садика, и мы долго гуляли с ней по улочкам и паркам, я задавал ей много вопросов, она на них отвечала, помню, как много смеялся, как смеялась она. Помню, как мы зашли в подъезд нашего дома, как она аккуратно прислушивалась, приложив ухо к двери, как открывала её, медленно поворачивая ключ в замке. Помню, как мы зашли в квартиру, потом темнота, отрывки воспоминаний, крик мамы, глухие удары, крик отца. Тот вечер я никогда не забуду. Отец избил маму до потери сознания. Помню, как он нашёл меня за диваном, рыдающего и кричащего, помню, как он бил меня по лицу и кричал. Разве я мог помочь хоть чем-то маме и себе?
Мама долго терпела отца, но в один день не выдержала, подала заявление на развод, собрала вещи и ушла. Первое время я винил её в том, что она оставила меня жить с тираном под одной крышей, а с годами понял, что она была напугана и не знала, что делать. С отцом мне было не легко, он продолжал унижать меня и бить, но одно наказание я не забуду никогда.
У отца был небольшой гараж с маленьким бассейном, по крайней мере, я так думал в подростковом возрасте, на самом деле это была яма, в которую он поставил большую квадратную бочку с водой. Он заталкивал силой меня в эту яму и закрывал железной крышкой. В маленькое отверстие отец просовывал шланг с водой и засекал время на таймере. За четыре минуты я должен был выбраться из этой организованной западни, если не успевал, то несколько минут мог задыхаться в холодной воде, после чего он снимал крышку и доставал меня в полуобморочном состоянии. Отец объяснял это тем, что я должен в любой ситуации находить выход, либо меня ждёт смерть. Вот имбецил! Я ненавидел его всем своим сердцем, но больше всего, я его боялся.
На данный момент мне девятнадцать лет, и я с трудом могу нормально поспать. В своих кошмарах я вижу эту бочку, наполняющуюся водой, и не вижу выхода. Во сне я тону. Снова и снова. У меня остался единственный луч света-мама. Мы с ней общаемся по видеосвязи, чуть ли не каждый день, я простил её, но она себя до сих пор простить не может, как и забрать меня. Логичный поступок, логичной матери. Мне остаётся только понять её.
Я докурил сигарету и потушил об лестницу, на которой сидел. Сверху кто-то спускался. Я встал и отряхнулся.
Дэбора: Привет.
Я увидел перед собой очень симпатичную девушку, но в голосе были ноты высокомерия. Никогда не любил высокомерных людей и всегда старался держаться от них подальше.
Дэбора: Почему ты ничего не отвечаешь мне? Немой что ли?
Только не это…очень неприятная манера общения, но ответить надо.
Майкл: Допустим, привет. Мы знакомы с тобой?
Дэбора: Не знакомы, допустим. Мне что-то надоело церемониться со всеми.
