уже надоело, и скоро ли конец? Интересно, кто приглашён на банкет?»
Когда разговор о банкете зашёл на кафедре, Кирилл заявил:
– Оптимальная стратегия – подпоить шефа и выведать все его планы.
– А ты приглашён?
– Надеюсь, да.
– Могут не пригласить.
– Тогда мы сами заявимся и приведём обслуживающий персонал. Представляешь, явится толпа.
– Ещё умрёт, старичок. Хватит его удар. Придётся поминки справлять.
– Купим ему докторской колбасы и вручим от коллектива.
– Смеёшься, а для того, кто не приглашён – первое предупреждение.
В своём приглашении Мокашов не был уверен. В их отношениях с шефом произошла какая-то перемена. Он даже не помнил, с чего это началось. Дим Димыч перестал приглашать его, как прежде, в комнату кафедры советоваться, пошутить, решить пустячный вопрос. Они начали ходить как бы параллельными коридорами. Теплицкий тоже изменился по отношению к нему. Даже технический персонал кафедры стал относиться суше. И теперь, наблюдая шефа, Мокашов подумал: «А приглашён ли я?»
– Ты приглашён на банкет? – толкнул он Пальцева.
– На банкет? – оживился Пальцев. Недоумение отразилось на его лице. – Какое-то странное приглашение. На защиту и товарищеский чай. Он что меня китайцем считает?
– Плоды местного словоблудия, – кивнул Мокашов, – значит, приглашён.
– Долго ещё?
По роду работы Пальцев привык ко всяким ожиданиям. Правда, защита была ему в новинку и поначалу занимала. Но он не представлял себе её полного масштаба и начал уставать. Выступления, следовавшие одно за другим, были удивительно похожими. Многие обладали к тому же невнятным языком и злоупотребляли техническими терминами, от которых он преднамеренно отвык.
Для журналиста вредна эта техническая абракадабра, – убеждал он себя. – Она притупляет требовательность к языку. Теряется та особенная музыкальность, которой он проверял добротность рождавшихся на бумаге фраз. Хотя он понимал, что диссертация суха собственно идеей, и при защите нужно и пристрастия вложить. Пристрастия, правда, считаются чуждыми науке. «Наука есть наука, и единый путь её – абстракция». Это из Корана.
Его присутствие объяснялось некой необходимостью. Защиты заделались спектаклями, и по Москве поползли слухи о тайном сообществе, ассоциации аспирантов, вершащей праведный суд. Тема в народе обозначилась и требовала разъяснения. Хотя, возможно, это не восстановление справедливости, а чистый садизм. Садисты есть везде, и среди учёных. Те, что ставят, например, только плохие оценки. Форменные крючки. Не станет издеваться над студентом порядочный учёный. Он снисходителен по своей сути, а издевательства – компенсация для крючков.
Попутно Пальцеву хотелось «совместить приятное с полезным» –
