урегулированию наиболее важных территориально-государственных проблем современности, решаемых на основе «принципов принадлежности и национальности», а также воли народов, которые населяли многонациональные империи, распавшиеся в результате Первой мировой войны. Эти принципы выдвигались в качестве базовых при территориально-политическом урегулировании национальных областей, входивших в Габсбургскую и Оттоманскую империи; при определении границ Италии, на Балканах и в Польше.
В последнем, 14-м пункте, Вильсон предлагал образовать «всеобщую ассоциацию наций» – международную организацию по сохранению и поддержанию мира «Лигу наций», призванную стать гарантом «политической независимости и территориальной целостности как больших, так и малых государств». Примечательно, что в тексте документа, который, как считалось, должен был служить установлению мировой демократии, по справедливому замечанию британского исследователя Адама Туза, термины, традиционно приписываемые интернационализму Вильсона, – демократия и самоопределение – не встречаются[60]. А отечественный историк А.С. Маныкин подчеркивает, что «за многочисленными высокопарными заявлениями Вильсона, призывавшего сформировать новую модель международных отношений, способную навсегда положить конец вооруженным конфликтам, «крылось вполне прагматичное стремление создать надежный механизм, опираясь на который, США заняли бы ключевые позиции в мировых делах»[61]. Схожую точку зрения высказывает известный специалист по истории международных отношений В.Н. Горохов: «Таким образом, «Четырнадцать пунктов» Вильсона являлись своего рода манифестом, в котором под прикрытием пацифистских лозунгов прослеживалось стремление американской администрации вывести США на авансцену мировой политики, закрепить за ними положение ведущей державы не только в экономической, но и в политической сфере»[62].
Для французов особое значение в «Четырнадцати пунктах» Вильсона имел 8-ой пункт документа, гласивший: «Вся французская территория должна быть освобождена и оккупированные части возвращены, а зло, нанесенное Франции Пруссией в 1871 г. в отношении Эльзас-Лотарингии, которое нарушало всеобщий мир почти 50 лет, должно быть исправлено, чтобы мирные отношения могли снова быть установлены в интересах всех». Полковник Хауз свидетельствует, что при составлении «Четырнадцати пунктов» именно президент настоял на необходимости отдельного упоминания Эльзаса и Лотарингии. Неудивительно, что во Франции американская «Программа мира» была встречена с ликованием. Впрочем, она получила всеобщее одобрение и американского общества, сплотившегося под лозунгом Вильсона скорее покончить с войной. Президент стал кумиром не только пацифистов, либералов, умеренных социалистов, «под его документом могли подписаться все, кто хотел решительной и скорой победы сил демократии, да и против справедливого завершения войны мало кто рискнул высказаться»
