Порты Оттоманской, но вместе под охранением собственных прав, прочно и ясно поставленных при покровительстве Его Императорского Величества. Глава сербского народа должен быть готов жертвовать всем, даже жизнью, за благо своих соотчичей, охраняя их от всяких насилий и тягостных притеснений»[76]. В другом письме Строганов писал: «Ужели вы сами согласитесь купить княжество ценою счастия своих соотечественников? Должно прежде устроить дела общественные, а потом уже ласкаться успехом своих собственных: без того последуют одни неудачи и позднее раскаяние»[77]. Поддерживая требование российских властей об ограничении власти князя, Строганов выражал и собственное желание видеть в стране конституционную монархию. Переписка с российским посланником оказала Милошу неоценимую услугу. На первых порах он охотно пользовался советами русского «друга», как называли Строганова сербы, если они не противоречили собственным планам князя. Особую статью русско-сербских отношений в эти годы составляла переписка по вопросам будущего устройства национального сербского государства.
Как подчеркивалось во всех документах, исходивших из Петербурга, Россия не поддерживает никакого освободительного движения южно-славянских народов на Балканах. Османская империя является законным сувереном всех своих подданных-славян. Однако российское правительство не хотело бы допускать применение силы в отношении своих единоверцев, объявив себя естественной покровительницей православных христиан Турции. Исходя из этих общих положений, сербский народ, имея сложившиеся органы управления и историческую традицию взаимоотношений с османскими властями, вполне мог бы пользоваться ограниченными правами самоуправляющейся автономной области. Безусловно, сербы оставались бы подданными Порты, исполняя перед ней все обязательства, связанные с выплатой необходимых налогов.
Строганову предписывалось держаться именно такой программы, поддерживая переговоры как с османскими, так и с сербскими властями.
Поскольку все предыдущие опыты по заключению с турками официальных договоренностей о статусе будущей автономии оказались безрезультатными, Строганов взял на себя труд по составлению программы политического устройства сербского государства. Эта программа была сформулирована посланником в форме прошения сербских депутатов к Порте. Одновременно он взял на себя роль руководителя сербской делегации, прибывающей в турецкую столицу для переговоров с османскими властями. Михаил Гаврилович в приложениях к первому тому своего фундаментального труда «Милош Обренович» помещает целый ряд прошений сербов к Порте, найденных им в Государственном архиве Сербии и Московском архиве Министерства иностранных дел России. Некоторые из этих документов были представлены Порте, другие послужили основой для составления последующих текстов подобного рода. Их сравнительный анализ позволяет проследить эволюцию программы
АВПРИ. Ф. Канцелярия. Д. 2321. Л. 127–128. Г. А. Строганов М. Ф. Герману. 23 августа 1818 г.
ВПР. Сер. II. Т. III (XI). С. 192–193. Посланник в Константинополе Г. А. Строганов верховному вождю сербского народа Милошу Обреновичу. 1 (13) декабря 1819 г.
