Отдела печати тем временем торопливо покидали рабочие места, избегая смотреть в сторону бьющейся в истерике Серой Нити. Оттенок Серого хотел последовать их примеру, но не смог. Ноги отказались слушаться. Репродуктор под потолком закашлялся, изрыгая туманные струи. Кто- то из сотрудников Отдела Печати вызвал полицию. Оттенок Серого вжал голову в плечи и заткнул пальцами уши. Его трясло от страха.
– Я не слушаю, – дрожащим голосом блеял он.– Я не слушаю. Не слушаю.
Это не помогало. Она кричала слишком громко. Какую-то жуткую безумную бессмыслицу.
– Зачем? Зачем я вспомнила?! Что теперь делать? Как? Ежик больше не может съежиться, и съебывать ему некуда! Я не знаю! Я не умею! Будьте вы все прокляты! Будь я проклята!
– Заткнись! – голос Оттенка Серого сорвался на визг. – Заткнись! Заткнись! Заткнись!!!!
Серая Нить прекратила кричать. Не по его велению, конечно. Туманные струи из репродуктора дотянулись и сомкнулись на ее горле, став руками сержанта Серой Полиции.
Покончив с Нитью, он приблизился к Оттенку Серого и шумно втянул носом воздух.
– У тебя вкусный страх, – удовлетворенно кивнул сержант.– Правильный.
Если бы жители Серого Мира имели право плакать, Оттенок Серого разрыдался бы от облегчения, но они не имели, и потому он просто непроизвольно опорожнил мочевой пузырь. За это ему немедленно выписали штраф, а следом еще один, за то, что своим «Заткнись!» он нарушил тишину и оскорбил чувства представителя правопорядка. Да, разумеется, грубость относилась не к Серому Сержанту, но чувства такая тонкая эфемерная штука…
Впрочем, Оттенок Серого не имел претензий. Хотя бы потому, что иметь претензии к полиции было неправильным и каралось отнюдь не штрафом. А так он лишь месяц будет жить на половинном пайке и читать установку в три раза чаще.
Буферная зона
– Что в нем интересного? – антенны на голове Валерия недоуменно вытянулись. – Подождите… Оно меняется!
По пятну расползались черные кляксы, космос выцветал, звезды в нем тускнели, угасая.
– Форма жизни пытается описать нам свою проблему, – предположил инсектоид. – Образная коммуникация.
– Вселенная исполнена метафор… – рассеянно пробормотал профессор. – Это предвестник…
– Чего?
– Откровение. Помните?
– Контакт с фелиноидом? – тоном оскорбленного достоинства спросил инсектоид. – Такое не просто забыть. Он мне в голову залез. Очень неприятно было.
Внутренний мир
Правитель из окна кабинета хмуро смотрел на раскинувшееся внизу полотно Серого Мира. Он чувствовал себя преданным. Лизины слезы, слезы Памяти, переносившие его в прошлое, в ненавидимый им мир ярких красок и разнообразных жизненных форм, чтобы он уничтожал его раз за разом… Сегодня с этими слезами было что-то неправильное. Будто оборвалась невидимая
