пережил изгнание евреев из Иерусалима в 135 году.
К новым иудейским предводителям перешли множественные обязанности, которые в древние времена ожидались от святых людей. Работая судьями, учеными, прорицателями, экзорцистами и колдунами, они предпочитали называться простым званием раввин – «учитель».
Раввинистический иудаизм признавал два авторитетных источника. Библия провозглашала писаный закон, касающийся всех. Но Устный Закон, доступный только элите, разъяснял Библию. К моменту прихода раввинов к власти эта устная традиция уже успела сформироваться. В ней содержалась еще более трудная для понимания традиция мистической практики. Позднее раввины записали отрывки из устного закона в Мишне и Талмуде. Одновременно они записали отдельные части своей мистической традиции в текстах «Колесницы» и «Чертогов».
Раввинские мудрецы стремились испытать опыт библейских персонажей. Они хотели увидеть божественную колесницу (меркаба) и пророчествовать, подобно Иезекиилю. Им хотелось войти в семь небесных чертогов (хейхалот) и услышать откровения, подобно Еноху.[72] Они хотели понять, как Бог создал мир словами, о чем сказано в книге Бытия.
Тексты «Колесницы» и «Чертогов» были руководством по получению такого опыта.[73] В них содержались советы по подготовке и длинные молитвы и заклинания (изложенные замысловатым языком, скрывавшим их истинное назначение). В молитвах особое значение придавалось божественным именам, особенно наисвященнейшему имени Бога – Тетраграмматон[74]. Священные имена и печати с амулетами были паролями к ангельской страже у ворот чертогов. Постепенно восходя через все семь небесных сфер, достойные кандидаты могли в конце концов узреть колесницу.
Прежде чем осмелиться на подобные астральные путешествия, кандидаты проходили официальное посвящение и получали инструкции. Они постились и строго соблюдали ритуальную чистоту, вооружались добродетелью и арсеналом священных имен и амулетов. Эти духовные практики были опасны. Даже виде́ние нижних небес могло довести до безумия или смерти.[75] Со временем спекуляции на тему мистерий Творения стали доминирующей формой иудейского мистицизма. Текст книги Бытия (Маасе Берешит) был безопаснее текста «Колесницы» (Маасе Меркаба).
Самый важный текст этого периода – написанный в IV веке «Сефер Йецира» («Книга творения»).[76] В нем сказано, что Бог создал мир с помощью «тридцати двух путей мудрости».[77] Эти пути – двадцать две буквы иврита плюс десять сефирот[78]. Слово сефирот непереводимо: среди его значений «числа», «сферы», «эоны» и, вероятно, «сапфиры». В наше время связи между этими словами неочевидны. Древняя астрономия считала небеса системой из десяти концентрических кристаллических сфер. В Библии небеса сравниваются с сапфирами («Книга пророка Изекииля» 1:26). Каббала описывает десять сефирот как излучения Бога, подобно Эонам в гностической
В апокалиптических книгах Еноха, более не являющихся каноническими, изложены откровения об астрономических и метеорологических мистериях.
Сохранилось несколько таких книг. Часть из них мистического содержания другие – явно магического. Например, «Сефер ха-Рацим» («Книга Мистерий»), книга IV века, походит на гримуар ней перечислены ангелы семи дворцов с описанием сил каждого из них.
Истинное имя Бога состоит из ивритских букв йуд хэй вав хэй. Согласно традиции, запрещается произносить их вслух или писать без нужды. Тетраграмматон, то есть «имя из четырех букв», – один из способов замены этого сакрального и могущественного слова. Условие о неизрекаемом имени характерно для всей традиции иудейского мистицизма.
В часто повторяемой истории из вавилонского Талмуда (Chagigah 14b) упоминаются четыре мистических компаньона. Из пережитого лишь один возвращается невредимым. См.: Ariel. The Mystic Quest, 20; Scholem. Major Trends in Jewish Mysticism, 52–53.
Дата возникновения «Йецира» неизвестна. По мнению ученых, она находится в диапазоне с I по VI век.
Friedman. The Book of Creation, 1.
Окончание множественного числа для существительных женского рода в иврите «-от». Соответственно, одна сефира (), но десять сефирот ().
