Вы должны нас друг другу представить и порекомендовать. Таковы правила Высшего общества. Привыкайте!
Хафэр недовольно поджал губы, пробурчал еле слышно: «Надо реформировать…», покачал головой, сказал:
– Эта чудаковатая девчонка называется Эктори. А этого зовут Гэо, он мой друг.
– Я всего лишь слуга моего господина, – уточнил Гэо.
– Друг, – недовольно поправил Хафэр.
– Мой господин…
– Я сказал – значит, так.
– Да, мой господин! – всё же не стал спорить с ним Гэо.
Эктори хихикнула, прикрыв рот ладонью. Гэо поклонился ей, проговорил:
– Если вдруг окажетесь в каких либо неприятностях, послушайтесь её, она уж явно больше Вас знает как поступать на практике, а не в теории. Но всё же я бы хотел сопроводить вас обоих.
Хафэр, к удивлению Эктори спорить с тем, чтобы довериться ей не стал, а она всё это время судорожно пыталась понять о чём шла речь и откуда она могла бы знать, как выпутываться из неприятностей…
Хафэр велел:
– Свободен.
– Мой господин! – вновь возразил Гэо.
– Хватит! Я приказываю уйти.
– Мой господин, я обещал защищать Вас, пусть даже от Судьбы.
– Ты обещал не ослушиваться моих приказов, – Хафэр слегка повысил тон.
– Если что-то произойдёт, я обещаю вас даже из Подземелий достать.
– Хорошо.
Гэо пошёл прочь. Проводив его взглядом, Эктори догнала Хафэра, решила уточнить:
– Подземельями Амперцы по прежнему называют все Миры Мёртвых?
– Один из.
– Но ведь когда-то те они были едины, а Подземелья – это их первое название, а потом один из мироздателей прикончил Безымянного змия и условно разделил их на Высший и Низший, а их Амперцы обзывают их Арий и Идий.
– Да.
– И теперь Подземельями называют Идий?
– Конечно.
Хафэр взглянул на Эктори так, словно бы что-то хотел ей сказать, но промолчав, ускорил шаг.
Петляя между деревьев, иногда срезая путь по траве, они дошли до парадных ворот Академии. Хафэр подошёл к, как показалось Эктори, обычной четырёхугольной каменной колонне, невысокой – ему всего по пояс. Эктори подошла сзади, заглянула. Он повернулся, положил руку ей на плечо, достал из кармана карточку, заглянув в её лучащиеся любопытством глаза, холодно велел:
– Глаза закрой.
Не успела Эктори ничего ответить, как всё вокруг померкло, перед взором заплясали непонятные искажённые образы, незнакомых ей мест и действий, время словно бы замедлилось, а потом его вовсе не стало. Когда ария уже начала забывать себя, резкая вспышка света ослепила её, из белой пелены начали прорисовываться очертания невысоких домов, только тёмное пятно прямо перед глазами оставалось всё таким же размытым. Она попыталась отойти от этой непонятной тьмы, голова закружилась, картина,
