говорила про мертвецов? Может, я чего-то о себе не знаю?
– Официально заявляю: ты не одна из обитателей миров мёртвых. И да, миров несколько, несмотря на всеобщее заблуждение.
– Из жителей, – поправила робко Эктори.
– Обитателей! Мёртвые там не живут, а обитают. Тамошние жители иные.
– Откуда знаешь?
– Эх ты, даже это забыла! – Сайма укоризненно покачала головой. – А ведь я жила там до встречи с тобой, и… и много ещё чего было.
Эктори тут же предположила, что не является обитателем миров мёртвых потому, что у неё была мать, чем вызвала уважительное «Хм», – от змеи, уже с меньшей снисходительностью попросившей протянуть ей руку, что Эктори без раздумий выполнила, сделаввид, что поправляет блузку, но тут же негромко пискнула от неожиданной боли, пронзившей палец. Она отдёрнула руку, непонимающе уставилась на выступающие золотые капельки.
– Кровь. И чего такого? – спросила она, стараясь говорить как можно спокойнее и тише, чтобы находившиеся рядом одногруппники не смогли расслышать её странную беседу с, как могло им показаться, пустотой.
Сама ещё до конца не поняв, для чего, Эктори сунула пострадавший палец в рот, скривившись, когда вязкая, безвкусная до противного кровь оказалась во рту. Её лицо ещё больше перекосило от того, что эта золотистая жидкость скрипела на зубах, словно песок.
– Ну ты давай вылизывайся, а я спешу сообщить, пока ты ещё окончательно не забыла, что ты не одна из обитателей миров мёртвых, потому что у тебя есть кровь, а у мертвецов её обычно не бывает.
– Как интересно-о… – Эктори постаралась говорить саркастически, но в голосе её прозвучала обида.
Она скрестила ноги, подпёрла руками подбородок.
– Так, а что насчёт моей судьбы? Изменённая она или всё-таки неправильная?
– Это вообще всё бред: судьбы неизменны, а неправильных – не бывает. Есть необычные, но не неправильные. Это твоя… ещё не подружка… что-то с переводом напутала: сама знаешь, как часто совершают ошибки эти, «познатели мёртвых языков».
– Сделаю вид, что всё-таки знаю, – хмыкнула Эктори.
– Вот и молодец! Учишься не показывать свою глупость на каждом углу, глядишь, так и умной станешь!
– А всё-таки ты, змея, самая настоящая вредная змеюченька, – начиная понемногу улыбаться, отметила Эктори.
– Но-но, я и укусить могу!
Эктори окончательно развеселилась, улыбка её растянулась почти до ушей, и досталась Мире, расстроенной непониманием Зингеры, та не смогла не улыбнуться в ответ.
Вошёл учитель, начался скучный и нудный, ненавистный для всех, но почему-то необходимый урок каллиграфии. Мира и Эктори послушно выполняли главное требование учителя: писали от руки, а то, что им велели переписывать какой-то там отрывок из какого-то там произведения, а не переписываться, спокойно игнорировали. Эктори выяснила, что Зингера сегодня не собирается общаться ни с Мирой, ни тем более с ней, а намерена прогулять
