когда Брянцев спускался на эскалаторе в метро, то почувствовал на своём затылке, чей-то леденящий и пронзительный взгляд, от которого даже мурашки по коже побежали. Алексей обернулся, причем несколько раз, но никого, кто мог бы так просверлить его, таким нехорошим взглядом, он не увидел. За его спиной были обычные обыватели метро, спешащие по своим делам. Подобные ощущения, но только уже без мурашек, Брянцев испытал еще несколько раз в зале билетных касс Киевского вокзала и непосредственно при посадке в поезд. Но, эти необычные ощущения, почему-то не вызвали у Брянцева тревоги или чувства установленной за ним слежки. Вместо этого, он спокойно расположился в кресле, а когда вагон тронулся Алексей стал рассматривать проплывающие мимо столичные пейзажи.
Теперь, появилось время все обдумать и почитать дневник, который он прихватил собой. А пищи для размышления было много, даже слишком. Не одна, а даже несколько тревожных мыслей не давали покоя Алексею. Фотография Женьки, обезглавленный труп, и неожиданная командировка “в никуда”, не имели объяснений.
Да, Павел Саркисович говорил, что Андреев наведёт справки, а потом позвонит и скажет, кого нужно искать. Но даже, будучи молодым и не опытным сотрудником полиции, Алексей понимал, что в Новгородском военкомате невозможно будет получить сведения о сослуживцах Коржова Михаила. Нет, конечно, военкомат может и даст подобную информацию, но на это может уйти несколько недель. Вряд ли списки воинских частей, принимавших в участие в первой Чеческой войне, будут оцифрованы и внесены какие-либо электронные информационные базы. Скорее всего, подобный запрос будет обрабатываться вручную, путем перелистывания сотен томов номенклатурных дел. Поэтому Мамаев, просто не мог не знать и думать по-другому, и не должен был отправлять в командировку сотрудника только по тому, что потерпевшего, на кануне его гибели, посетил, приехавший якобы из Брянска, не имеющий ни фамилии, ни имени, сослуживец. Да и кем является тот обгорелый труп, обнаруженный в квартире Коржова, еще не известно. Может быть, это и есть тот неустановленный сослуживец из Брянска.
Конечно, благодаря дневнику, Брянцев уже узнал, что на Брянщине ему нужно будет найти Леонида Дробыша и опросить его. Но, даже зная имя и фамилию человека, не так уж и просто его отыскать, тем более в незнакомой местности.
Ещё один вопрос, на который нужно было найти ответ, так это, кем велись записи в дневнике. Там фигурировало несколько человек по имени Михаил, а имя автора, пока в тексте не засветилось.
Алексей достал дневник и открыл его. Оказалось, что фотография Женьки, лежала как раз между теми страницами, где он прекратил чтение. На этих страницах рассказывалось о событиях, происходивших шестого ноября, когда мусорным дымом заволокло вагон. А продолжение, начиналось с девятого ноября, где был уже незнакомый для Алексея текст: “Вагонная жизнь закончилась, началась полевая…”
Глава 7. Из дневника: «Полевой лагерь».
9 ноября.
Вагонная
