И вообще, с какой стати кормить этих французиков? Не дождутся. Нас с Сережей все устраивало. Иногда, правда, во мне восставал дух противоречия:
– Хочу пирожное!
– Елена, в ларьках только сыр!
– Устала я от вашего сыра. Хочу в кондитерскую. Хочу кофе по-венски с каким-нибудь абсолютно французским десертом.
Мне никто отказать не мог, но никто со мной за компанию не ел. Немцы говорили, что не хотят. Сереже было очень неудобно. Так и не поняла, за меня или за них, но он тоже пирожные не ел. Наплевать. Мне было вкусно, комфортно. Чудо как хорошо!
– Сереж, ты чего все время в сумке роешься?
– Подожди…
– Что-нибудь случилось?
– Лена!!!
Поняла, нужно заткнуться, пока не обругали. Зная своего мужа, я догадывалась, что что-то не так, что-то случилось. Но спрашивать было бесполезно, он уже разнервничался настолько, что даже разговаривать не мог. Мы возвращались на метро, день клонился к закату. Все здорово, впечатлений море. Наконец-то я поднялась на Эйфелеву башню. Не скажу, что это самое яркое впечатление от Парижа. Но символ все-таки. Посетить нужно. Галку поставили. Но часть пути на башню пришлось проделать пешком, устали как собаки. Зато после этого восхождения нам даже разрешили в какой-то жуткой кафешке посидеть, а заодно и съесть пиццу. Правда, одну на всех. Да и ладно, впереди еще «комплексный обед» на ужин. Ноги гудели, как хорошо, что сейчас прямиком в номер, в наш гамак.
Господи, да что с моим мужем-то происходит?! Посерел прямо весь и вещи из своей сумки начал на скамейку вытряхивать.
– Лена, я, по-моему, кошелек потерял…
Тут уж и я начала сереть. Деньги у нас все хранились у Сережи. Причем совсем все. За гостиницу мы еще не платили, а после Парижа я собиралась ехать в Ганновер на медицинскую выставку, и на эту поездку деньги в том же кошельке. Действительно, увидеть Париж и умереть… теперь уже от голода.
Тут уже и немцы поняли, что у нас что-то стряслось.
– Сережа потерял кошелек.
– Какая неприятность. А денег много было?
– Много.
Ну как людям объяснить, что денег не просто много, а все? И больше нет вообще ничего. Заикаясь, начинаю рассказывать.
– Подождите, ну вы же в сейф что-то клали?
– Нет…
– У Елены, в ее кошельке?
– Все было у Сергея.
Чувствую, не понимают. Да мы и сами не понимаем, почему так произошло. Начинаем лихорадочно соображать, что делать дальше, как выходить из этой ситуации. А ведь не зря наши спутники такие экономные и нас к этому приучали. Глядишь, и не умрем с голоду: что-то у них займем, на поездку в Ганновер денег попрошу у врача, с которым в Германии встречаюсь. Еще есть время ему позвонить.
