Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке. Рикарда Вульпиус
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке - Рикарда Вульпиус страница 20
![Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке - Рикарда Вульпиус Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке - Рикарда Вульпиус Studia Europaea](/cover_pre1285008.jpg)
Концепция милости также является более глубокой сущностью мыслеобраза, который американский историк Брюс Грант разработал и определил как «дар империи» (gift of empire) в отношении позиции российского государства на Северном Кавказе в XIX веке, не указывая на глубоко укоренившуюся традицию, лежащую в ее основании144. Для анализа имперского мышления в XVIII веке в рамках этой работы представление о правителе, оказывающем милость, играет весьма важную роль, причем отнюдь не только в главе о подданстве145.
Во всяком случае, еще до основания многонациональной империи, в ходе укрепления высокого положения Великого княжества Московского в борьбе за то, кому быть преемником Золотой Орды, основные элементы концепции подданства были заложены во внутрироссийском контексте. Эти элементы по большей части или, возможно, даже полностью реализовались, когда в XV веке Иван III приказал организовать походы в так называемую Югорскую землю в Западной Сибири и присоединить к своему царству такие нерусские этнические группы, как остяки и вогулы, или их вождей146. Определенно эти же элементы применялись, когда в XVI веке, как уже упоминалось, впервые встал вопрос о том, чтобы аннексировать представителей стоящего высоко в культурном отношении Казанского ханства с мусульманской структурой правления. Именно одна и та же концепция подданства с принесением присяги на верность и представлением о милости в качестве ее базовых элементов была – и это образует особенность российской державы при сопоставлении империй – осуществлена и при присоединении носителей высокой культуры Казанского ханства, и при «собирании земель Киевской Руси» Великим княжеством Московским в предшествующие десятилетия147. Здесь, уже в генезисе Московского государства, лежит ключ к пониманию неразрывного переплетения последующего формирования преимущественно русского унитарного государства и Российской империи.
В последующие столетия основная концепция принципиально оставалась неизменной, а была лишь дифференцирована и в большей степени формализована148. Если вначале речь часто шла о поддающихся проверке положениях о том, чего нельзя было делать приносящему присягу, то постепенно возобладали позитивные положения с подробными формулировками для описания внутренних отношений и обязательств принимающего присягу. Во второй половине XVIII века присяги в имперском контексте формулировались все более специфично в соответствии с тем, кто именно их принимал. Ниже кратко изложены пять характеристик, с помощью которых можно описать концепцию подданства в том виде, в котором она развилась и формализовалась к началу XVIII века.
Первой и самой важной характеристикой стала вышеупомянутая присяга на верность. Помимо связанной с ней концепции милости, по сравнению с монархиями в «Западной Европе» проявляется еще одна особенность: в то время как в Центральной
143
Письмо А. И. Румянцева В. Н. Татищеву с определениями на представленные ему Татищевым требования восставших башкир // МпиБ. Т. 6. № 137 (06.08.1736). С. 240–242, здесь 241.
144
145
См. особенно гл. 4.6.
146
Под давлением военного похода московитов оба югорских «князя» Калпак и Течик в 1465 году покорились Московскому великому князю, возможно, в форме еще не зафиксированной письменно присяги на верность. Хотя в летописи не упоминаются понятия, которые соответствовали бы принесению присяги («дать роту» или «дать правду»), однако весь процесс позволяет предположить, что в 1465 году была принесена именно присяга: югорские «князья» были специально привезены в Москву к великому князю Ивану III, который по монгольскому обычаю даровал им титулы князей над Югрой («их пожаловал югорским княжением») и, прояснив с ними вопрос дани, отпустил обратно домой. Этому же ритуалу в 1483 году последовали главы других этнических групп левобережной части нижней Оби. Устюжский летописный свод. М.; Л., 1950. С. 86 и 95. – При последовавшем в 1499 году покорении «князей» Югры присяга на верность уже четко указывается в летописи («князей и земских людей к роте приведоша по их вере»). Воскресенская летопись // ПСРЛ. Т. 8. СПб., 1859 [переизд. 1973]. С. 237. – В целом формы присоединения нерусских народов
147
Выражение «собирание земель Киевской Руси» описывает процесс экспансии Московского княжества и позже Великого княжества, в ходе которого была присоединена большая часть княжеств, до нашествия Золотой Орды находившихся под властью Киевской Руси. Это выражение ни в коем случае не означает, что московские князья и великие князья «вернули» себе родовое имущество
148
Расслоение концепции можно наглядно проследить с помощью текстов, которые использовались в процессе покорения для принесения присяги. Примеры текстов присяг в имперском контексте можно найти в КабРО. Т. 1–2, здесь т. 1. № 143 (06.09.1642). С. 215; Колониальная политика Московского государства. № 9 (1642–1654). С. 10–11; ПСЗРИ. Т. 1. № 69. С. 114. Пункт 69. С. 255 (31.08.1651); ПСЗРИ. Т. 3. № 1585. Пункт 25. С. 320–322 (14.05.1697); КРО. Т. 1. № 70 (19.08.1740). С. 68, 169; № 254. С. 646 (1762); КРО. Т. 2. № 63. С. 114 (март – апрель 1786); РДагО. Т. 2. № 267 (не позднее мая 1786), 195; МпиК ССР. Т. 4. № 19 (05.04.1787). С. 83; РДагО. Т. 2. № 356 (12.04.1803). С. 265–267; № 372 (28.02.1807). С. 279–280; КРО. Т. 2. № 119 (1823). С. 207. – О формулировке присяги, которую приносили