тебя на стул. Не ушибся?
– Я вырубился, что ли? – спросил Уле-Александр.
– Да, – кивнула сестра. – Но теперь ты будешь сидеть, и мы попробуем ещё раз. Я сейчас выключу свет, а ты глубоко дыши.
Уле-Александр дышал как мехи для камина.
– Сейчас не дыши, – сказала сестра. – Теперь дыши нормально. Ты молодец. Я думаю, снимок получился.
– А ты не можешь заодно сделать просто снимок меня? – спросил Уле-Александр. – Тогда у меня был бы готов отличный новогодний подарок для мамы с папой.
– Не могу, к сожалению, этот аппарат таких снимков не делает. А тебе пора полежать, – сказала сестра и крикнула Бьёрну, чтобы завозил каталку.
– Хорошо прилечь, – сказал довольный Уле-Александр. – Я тут в больнице совсем разленился, всё время спать хочу. До свидания, сестра. Между прочим, как тебя зовут?
– Сестра Алфхильд. До свидания, Уле-Александр.
– Ну вот, – сказал Бьёрн. – А теперь поедем покатаемся. Сначала поднимемся на лифте на твой этаж, а там, если хочешь, можем два раза прокатиться туда и обратно по коридору.
– Очень хочу, – сказал Уле-Александр. – Дрымс-дрымс-дрымс, поехали!
Бьёрн катил каталку и закладывал виражи, а Уле-Александр командовал: «Лево руля!» – и «Право руля!» – и «Вперёд по курсу!».
Тут появилась сестра Грета.
– Вижу, вы весело проводите время, молодцы, – сказала она. – Но Уле-Александру надо полежать спокойно, звонила сестра Алфхильд, сказала, что он потерял сознание во время рентгена. Надо дать ему отдохнуть, чтобы он набирался сил.
Бьёрн ввёз каталку в палату. Мартин лежал и пристально смотрел на дверь.
– Наконец-то, – сказал он. – Я уж так заскучал один, что чуть было опять не сделал как не надо.
– Это как? – спросила сестра Грета.
– Нет, это просто наш секретик, – объяснил Мартин.
Когда мама пришла проведать Уле-Александра, он говорил и говорил, столько ему надо было всего рассказать, но едва в дверях показалась Анна, жена Мартина, тут же замолк и поманил её к себе.
– Мне надо серьёзно с тобой поговорить, – начал Уле-Александр. – Ты должна мне пообещать, что не будешь носить Мартину ничего солёного, потому что тогда он не поправится. Видишь, у меня в тапке кусок колбасы, которую ты вчера принесла? Мне пришлось его спрятать, чтобы никто не узнал, что Мартин ел колбасу. Но теперь забери её домой, потому что Мартин обещал мне не есть ничего солёного, пока не выздоровеет.
– Что скажешь, Мартин? – спросил Анна. – Ты ведь такая соляная душа.
– Придётся сделать, как Уле-Александр говорит, – сказал Мартин, – иначе он не станет со мной дружить, а этого я не хочу.
– Я принесла вам пирожных, – сказала мама. – Их Мартину можно.
Тем вечером они прекрасно проводили время. Уле-Александр собирал новый пазл, его мама принесла. Потом
