что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он чувствовал, как Ритос свободной рукой обшаривает его одежду. Кузнец забрал кинжал, кошелек, затем отцепил пояс с деньгами и мешочек с отмычками.
– Теперь назад! – приказал Ритос. – Назад! Шаг! Еще шаг!
Он продолжал командовать, пока Джориан, пятясь, не вошел в клетку.
Как в тумане, Джориан услышал скрип захлопнувшейся дверцы и лязг замка. Морок рассеялся: он был заперт в клетке Зора.
– Ну вот, – сказал кузнец, – раз ты украл у меня Зора, так займешь его место сам.
– Мастер Ритос, ты шутишь? – испуганно спросил Джориан.
– Тебе представится случай оценить мою шутку. Завтра я готовлюсь произнести последнее заклинание, ты будешь в нем главным действующим лицом.
– Ты хочешь сказать, что проткнешь меня мечом, чтобы его остудить, и испробуешь острие меча на моей шее?
– Вот именно. Острие Рандира поэты воспоют в веках, так что ты погибнешь ради благого дела. Если это тебя утешит.
– Клянусь медными яйцами Имбала, наказание слишком жестоко! Пусть я даже и виноват немного в побеге Зора, ни один цивилизованный человек не сочтет грубую ошибку преступлением, достойным смерти.
– Что мне ты и все прочие людишки? Насекомые, которых я давлю ногой, когда они перебегают мне дорогу. Закончить заклинания – вот что мне важно.
– Дружище, – произнес Джориан, вложив в голос всю свою задушевность, – не лучше ли отправить меня в Комилакх? Я притащу тебе другого обезьянца. Тебе нетрудно заставить меня вернуться – стоит только наложить заклятие, как это сделали дружки Карадура. И потом, как же я разыщу Ларец Авлена…
– Твоя ложа ищет Ларец, чтобы воплотить свои безумные затеи; будет лучше, если ты умрешь и не сможешь участвовать в поисках. Кроме того, завтра удачное расположение планет, такой благоприятный день не повторится еще многие годы. – Кузнец обернулся к Ваноре: – Сдается мне, голубушка, что ты наболтала лишнего нашему гостю: он слишком много знает о работе над Рандиром. В свое время я с тобой разберусь. А теперь марш к своим кастрюлям. Предоставь этому болвану пожинать плоды собственной дурости, хотя и этого сомнительного удовольствия он вскоре лишится.
– Мастер Ритос! – в отчаянии возопил Джориан. – Ложа там или не ложа, но, ежели ты убьешь слугу члена твоего братства, тебя ждут неприятности. Карадур отомстит…
Кузнец презрительно хмыкнул и, показав Джориану широкую спину, удалился в кузницу. Ванора куда-то подевалась. Джориану показалось, что затянувшая все небо свинцово-серая туча еще ниже нависла над землей, а над поляной сгустилась такая тьма, которую нельзя объяснить даже предгрозовой хмарью. К темнеющему небу, будто иссохшие черные руки, тянулись голые ветви деревьев.
Джорианом, как с ним частенько бывало перед грозой, овладело гнетущее напряжение. Он лихорадочно заметался по клетке, пробуя раздвинуть прутья решетки и подтягиваясь к решетчатой крыше. Его толстые волосатые пальцы безуспешно ощупывали замок.
Вечером,
