а синицу ты, дочка, лови!Ни умирать без причины, ни плакать не надо.
132 кавалера поют под окном серенады.
Выйди, послушай, забудешь о вздорной любви!»
Я буду летать. Но держит земля.
Я про далекие земли услышала песню.
Я люблю короля.
В Падуе падают, падают с яблонь цветы.
В светлой Флоренции тонут в цветах галереи.
47000 цветов и 11000 деревьев
В этом саду за окном, где хозяйкою ты.
Я буду летать. Но держит земля.
Я путешествую ныне иными садами.
Я люблю короля.
В небе журавль, не поймаешь его никогда,
Но отгоняют синицу надменные руки.
217 врачей, умудренных в науке,
Спорят и спорят без пользы, хотя без вреда.
Я буду летать. Но держит земля.
Мне остается лишь неисцелимая рана.
Я люблю короля.
Весь юго-запад качает, болит голова.
Мой телефон раскаленный гудит от натуги.
40 друзей и 124 подруги
Мне позвонили, узнав, что осталась жива.
Я буду летать. Но держит земля.
Я сочиняю смешные, наивные песни.
Я буду летать. Где скрылась земля.
Кошки гуляют по улице Софьи Перовской.
А я – люблю короля.
Где-то далеко отсюда
Корабль затонул. И еще один приступ гнева
Вмял на тысячу футов в землю сахарные дома.
И радугу выключили, и пальмы надрезали бритвой.
И всё как-то мимо. И даже нет закурить.
Но где-то во имя твое играют Моцарта.
Я пойду туда, куда убегают белые крысы.
Туда, где листьям давно уж смысла нет опадать.
Где пляшут ящерицы с сапфировыми глазами.
Где можно спать, спать, спать. И видеть простые сны.
Где солнце – ешь не хочу. Где дарят игрушки и ходят в светлом.
И где во имя твое играют Моцарта.
Происшествие в Шахматном Клубе
Попытка реализовать давнюю идею и написать детектив,
где преступником был бы читатель
И да простит меня Льюис Керролл
Пролог
Сложно сказать, кому из нас двоих пришла в голову идея поиграть в покер в «Шахматном Клубе». Наверное, все-таки тебе. Я всегда знал, что ты – большой любитель экстравагантных выходок. Нет-нет, я прекрасно понимаю, что единственная твоя цель – поразвлечься, слегка шокировать добропорядочных обывателей, вытряхнуть их из вечной клубной дремоты.
Но в тот раз ты слегка переборщил.
Пока мы сидели в тихом уголочке и перекидывались «стритами», «фулами» и «каре» меж двух чашек чая и блюдечком с бисквитами, все было нормально. Но когда ты торжествующе выложил на стол сыгравшие победный туш карты и провозгласил на всю гостиную «Флэш-рояль!», случилось что-то странное.
По комнате пронесся порыв ледяного ветра. Высокие, тонкие свечки качнули пламяными головками и, испуганно вздохнув, погасли. Раздался звон разбитого стекла.
Присутствующие,
