произнес он.
– Я видел, как одна убегала прочь, – заявил Билл со спокойной уверенностью. – Их было семь.
Генри сочувственно посмотрел на своего товарища и произнес:
– Я буду крайне счастлив, когда это путешествие закончится.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Билл.
– Я хочу сказать, что груз, который мы везем, действует тебе на нервы и тебе начинает мерещиться всякая чепуха.
– Я думал об этом, – мрачно ответил Билл. – Но только вот, когда она убегала прочь, я заметил на снегу ее следы. Я пересчитал собак и снова насчитал шестеро. Следы остались там, на снегу. Хочешь на них взглянуть? Я тебе покажу.
Генри ничего не ответил, а продолжал молча жевать, пока не доел свой ужин, запив его кофе. Он вытер рот тыльной стороной ладони и произнес:
– Ты хочешь сказать, что это был… – Протяжный, отчаянно тоскливый вой из темноты прервал его. Он остановился, чтобы прислушаться, затем, махнув рукой туда, откуда раздался вой, закончил, – один из них?
Билл кивнул.
– Похоже на то. Другого объяснения нет. Ты же сам заметил, как шумели собаки.
Один за другим доносился вой, которому вторили ответные завывания, превращая тишину в безумие. Вой раздавался со всех сторон и собаки обнаружили свой страх, прижавшись друг к другу, и подобравшись к костру так близко, что пыл от огня стал опалять им шерсть. Билл подкинул хвороста в костер, и закурил трубку.
– Мне кажеться, ты немного пал духом, – произнес Генри.
– Генри… – он задумчиво потянул трубку, а затем продолжил. – Генри, я думаю, ему повезло намного больше, чем нам с тобой.
Он дал понять, что говорит о третьем человеке, показав большим пальцем вниз, на ящик, на котором они сидели.
– Ты и я, Генри, когда умрем, окажемся счастливчиками, если поверх наших останков положат достаточно камней, чтобы собаки не растащили нас по кусочкам.
– Ты прав, у нас нет ни прислуги, ни денег как у него, – согласился Генри. – Никто не согласился бы вести нас хоронить так далеко, не получив за это хорошей платы.
– Чего я не могу понять, Генри, так это зачем этот парень, будучи лордом или кем бы он ни был у себя на родине, которому никогда не приходилось волноваться о еде и одеялах, зачем ему понадобилось тащиться в забытое богом место на краю света – это выше моего понимания.
– Он мог бы дожить до глубокой старости, если бы остался дома, – согласился Генри.
Билл хотел было что-то сказать, но передумал. Вместо этого он указал на стену мрака, напиравшую на них со всех сторон. В кромешной тьме нельзя было разглядеть силуэт, зато была видна пара светящихся, словно горящие угли глаз. Генри кивнул головой на другую пару глаз, затем на третью. Горящие огоньки появлялись повсюду, окружая их. Время от времени пара глаз двигалась или исчезала, чтобы спустя мгновение появиться вновь.
Волнение собак росло и, охваченные паникой от внезапного испуга, они толпились у самого костра, ежились и подползали к ногам людей. Пытаясь протиснуться, одна
