поморщился.
– Лука!!! – гаркнул он.
Лука остановился в той позе, в которой его застал выкрик Бэмса повернул голову и, хлопая глазами, испуганно посмотрел на своего хозяина и благодетеля.
– Пошел вон! – резко сказал Бэмс.
– Хорошо, хорошо… – испуганно прошептал Лука и, не вставая с полусогнутых ног, выскользнул из бара.
– Браточки! – сказал Бэмс. – Первое. Гоблина замели. Я, Штырь и Старая поедем на выручку. Всем оставаться здесь. Ждать от нас весточки… Второе, – Бэмс посмотрел на Женю. – Это моя Джен. Если кто-то хоть словом, хоть пальцем – порву на месте! Всем ясно?
Байкеры загудели, соглашаясь.
«Попробовал бы кто-нибудь не согласиться», – подумала Женя и с уважением и благодарностью посмотрела на своего друга.
– Тогда все, – сказал Бэмс.
Байкеры разошлись за свои столики. Бармен включил музыку, чтобы снять возникшее напряжение. Штырь и Старая пошли на улицу к своим мотоциклам.
– Джен, – сказал Бэмс. – «Гвоздь» за мной, я не забуду. Сегодня мы наверно не увидимся, а так, приезжай. Всегда рад потереться с тобой носом… Или вот что… Если чего будет надо – звони мне на трубку. Номер у Феди спишешь, – Бэмс кивнул в сторону бармена. – Чем смогу – помогу, – Бэмс почему-то почувствовал себя неловко и замялся.
– Спасибо Бэмс, увидимся, – Женя в знак благодарности взяла Бэмса за руку.
– И тебе спасибо, – улыбнулся байкер.
– А мне за, что? – удивилась Женя.
Бэмс пожал плечами.
– Не знаю. За то, что ты есть… Наверное, – он вдруг наклонился, нежно поцеловал Женю в лоб и так же нежно, по-братски прошептал ей на ухо.
– Я люблю тебя, Джен. Как брат люблю.
– Я тебя тоже люблю Бэмсик. Как сестра, – и она чмокнула его в ответ.
– Так значит друзья!? – спросил Бэмс выпрямляясь.
– Друзья, – просто ответила Женя.
– Ну, бывай! – Бэмс подмигнул Жене, улыбнулся и вышел из бара.
Вскоре оттуда послышался удаляющийся рокот его Харлея.
Женя вздохнула, прошла к столику Бэмса и уселась на его место.
Байкеры бросали осторожные взгляды в ее сторону и, помня предостережение своего вожака, опасались подходить.
Странные он люди были эти байкеры. Единственное чему они доверяли – были их мотоциклы, единственное во что свято и безоговорочно верили – это в трассу. Богом для них был дух американского хайвэя, а идолом – Великий Харли Дэвидсон. Им не нужны были ни компьютеры, ни компьютерные сети, то, во что была по уши влюблена Женя. Всё, что им было нужно – это твердый асфальт шоссе под колесами байка и свист ветра, бьющего в лицо. Для них не было понятия «кататься на мотоцикле». Для них это звучало кощунственно.
Они жили на мотоцикле и умирали на нем. Затянутые в кожу, сверкающие металлическими украшениями,
