дальше в горло, но это не помогало. Потом меня взяли за пятки, трясли вверх ногами, и кусок выпал. Поэтому у матушки были причины для волнения. Но батя-то приехал бухать и мясо жрать! В общем, уговорили все мою маму хотя бы до завтра остаться. Как рассказывает мать, отдых не отдых получился. Утром она начала сразу наседать на отца, чтобы они поехали домой. Не знаю, каким чудом, но мама убедила батю вернуться домой. Больше мама не хотела меня оставлять.
Как я писала ранее, от побоев маму не спасала даже беременность. Но и ребёнок на руках не стал для бати препятствием. Был обычный день, батёк где-то бухал, мама сидела со мной. Вдруг открылась входная дверь: пьяный, но ещё не до такой степени, чтобы с порога рухнуть спать, пришёл отец и начал шарить по своим карманам в поисках денег, видимо, чтобы ещё купить бутылочку и дозаправиться. Но ни копейки он там не обнаружил. Может, он давно их потратил? Или положил в другое место? Или потерял? Нет, по его логике всё могла забрать только жена. Ведь ей мало поводов, за что она получает – наверняка хочет ещё отхватить и за взятые деньги. Батя подлетел к маме, на руках у которой лежала крохотная я, начал выспрашивать, куда она дела его наличные. Все мамины ответы, что она их не брала, злили отца. Он прописал ей знатного и звонкого леща и ушёл. «Серёжа, так же делать нельзя», – слышались слова от рядом сидящей бабушки.
Мама часто уходила от отца к бабке то на пару дней, то на пару недель, когда страх перед собственным мужем перевешивал боязнь родной матери. И все, все сраные случаи батя приходил со слезами на глазах, с цветами в руках и с клятвами от всего сердца, что он больше так делать не будет. Наверное, после стольких описанных историй, возникает закономерный вопрос: и на хрена она возвращалась? Не знаю. И мама не знает. Даже перечитывая эти страницы, мама поверить не может, что написанное происходило когда-то именно с ней, и сама удивляется, как она всё это пережила. Не стоит упускать тот факт, что пока она находилась в родительском доме, она продолжала чувствовать себя жертвой психологического насилия. Видимо, было сложнее выслушивать весь, мягко говоря, негатив от бабки, что, когда синяки заживали, мама хотела верить, что побои не повторятся, поэтому она возвращалась к моему отцу. Куда ещё хуже? Хуже уже быть не может! Наивная.
В один из таких случаев, когда мама ушла залечивать свои раны, она со своими родителями отправилась в соседнюю деревню, где жили родственники. Кстати, не только из-за свежих синяков появилась идея уехать на пару дней. Мама с отцом возвращались на его машине из магазина, и она увидела в салоне автомобиля пустую обертку от презерватива. Отец сказал, что её подбросили. Естественно! Больше некуда подбросить, кроме как в машину Молодого! Точно! А мама, блин, не поверила…
Батя недолго горевал и отправился за нами в эту деревню. По его словам, когда он подъехал к дому, то я бежала к нему (извините) в обосранных колготках, чумазая, но с улыбкой – ведь к папке бегу! Какой герой. Но все, кто знаком с моей мамой, знают, что она чистюля и всегда следила, чтобы
