бы быть подальше от НЕГО! Не чувствовать этот запах, не ощущать жар огромного стального тела. Но мужчина не спускает с меня глаз. Глядит надменно и плотоядно. Смотрит, как на загнанного в угол маленького зверька, которого готовится сожрать, вдоволь поиздевавшись.
А я до сих пор ощущаю на себе его руки. Точно они везде. Щеки и плечо все еще болят от мертвой хватки грубых пальцев. Хочу немного размять челюсти, но не рискую этого делать под пристальным изучающим взглядом. Вдруг это тоже не позволено?
– В лесополосе остановись, – командует Зверь водителю, все еще глядя в мою сторону. – Перекурить надо.
Теперь он с довольной ухмылкой отворачивается, а я от ужаса того гляди сознание потеряю. Из новостных сводок и общего представления о бандитских разборках лесной массив вызывает только одну страшную ассоциацию, ту в которой неугодных живьем закапывают в землю, или рубят на куски, оставляя захороненными в лесу до тех пор, пока их тело случайно не обнаружит какой-нибудь лесник.
Глава 7
Милана
К моменту остановки, в пути, по моим ощущениям, мы проводим часа два. Теперь я так далеко от дома, что это напрочь убивает всю мою уверенность в спасении. Дорога становится слишком немноголюдной. Машины встречаются очень редко, а те, что попадаются, проносятся мимо на большой скорости – считай, что их не было вовсе.
Сжимаю руки в кулаки, когда автомобиль окончательно замедляется и встает на обочине, как вкопанный. Ногти до боли вонзаю в ладони. Следом за нами тормозят и другие машины. Когда меня вытащили из дома, я не разглядела сколько их, но не меньше трех точно, если считать вместе с внедорожником Зверя, возглавляющим колонну.
Мужчины выходят на улицу, а я продолжаю сидеть в салоне. Распоряжения на мой выход не было, а сама я не решаюсь сделать что-то без разрешения. Уверена, похититель не шутит, когда оглашает все варианты развития событий моего нежеланного заточения.
Бандиты собираются вокруг главаря. Их слишком много. Они слишком здоровые. И слишком страшные на вид. Прямо кровь в жилах стынет, когда я думаю о том, что по воле судьбы осталась с ними наедине, и они не трогают меня лишь потому, что их главарь пока не дал на это отмашку.
Хочется провалиться в сон, а потом проснуться в своей постели. Как следует проморгаться и понять, что устрашающие морды мне лишь приснились. Мы с родителями продолжаем прятаться, переезжать, в общем жить своей нормальной, в каком-то смысле, жизнью.
Я прекрасно помню тот день, когда нам пришлось впервые переехать. Мне тогда было пятнадцать. Я знала, что у отца на работе какие-то проблемы, но мало интересовалась их с мамой личными делами. У меня было полно своих собственных переживаний. Их у любого подростка хоть отбавляй!
– Милана, я знаю, что то, что я сейчас скажу, тебе не понравится. Но так нужно. Мы никак не сможем этого изменить, – отец начал не особо приятный разговор с утешений.
– Пап, ты меня пугаешь, – я подняла на него ничего не понимающий
