держать стойку.
– Мертвый, – ответил вампир.
– Еще… нет… – сказала я.
Мелькнул край светлых волос. Дыхание у меня остановилось, и все остановилось. В колодце тишины, где пустота ждала удара моего сердца, я спустила курок.
Светлые волосы скрылись за Стивенсом, и я решила, что промахнулась. Понимая, что сейчас вампир выдерет ему горло, я рванулась вперед с прикладом у плеча, вопя:
– Черт тебя побери!
– Стивенс! – заорал Ульрих.
Стивенс рухнул вперед на четвереньки. Я смотрела, ожидая, что сейчас растечется из горла алое пятно. Он встал на ноги, пошел, шатаясь, прочь от вампира. А вампир лежал на полу, навзничь. Приклад автомата я крепко прижимала к плечу, и вдруг подумала, что всю ночь могу целиться в это тело, черт бы его побрал. Осторожно, но быстро я подошла к упавшему вампиру.
Ульрих приближался с другой стороны, крепко прижав приклад к плечу.
Посмотрев на тело, я увидела, что верхушка лба вскрыта, светлые волосы отброшены назад, из пробоины сочатся кровь и мозг. Попадание в мозг убило его немедленно. Если бы ранение пришлось только в череп, у него хватило бы времени вырвать горло Стивенсу.
Черт!..
– Ну и выстрел, маршал! – сказал Ульрих.
– Спасибо, – ответила я, несколько с придыханием. Руки покалывало до кончиков пальцев, будто булавками. Как будто сразу пульс вернулся в тело, будто я не просто замедлила сердцебиение на эти краткие минуты. Колени подгибались, в голове шумело. Глубоко вздохнув, я постаралась встать потверже.
Стивенс блевал в углу – не от страха, от того же чувства облегчения, которое вызывало у меня желание рухнуть на колени, а не целиться в вампира. Мозги наружу – это значит, вампир мертв. Да кто угодно был бы мертв при такой ране.
– Убит? – спросил Ульрих.
– Да, – ответила я. – Мозги наружу – значит, убит.
– А зачем ты тогда еще держишь его на мушке?
Я подумала об этом, еще раз перевела дыхание и заставила себя опустить оружие. Почему-то мне не хотелось, казалось, так надежнее. Логики нет, но желание держать его под прицелом было очень сильным. И желание всадить в него еще одну пулю – тоже. Хотя мозги растеклись по полу. Это значит – убит, хотя придется еще его обезглавить и сердце проткнуть. Мертв. Мертв всерьез и по-настоящему, но я все равно держалась так, чтобы все время видеть тело.
– Посмотри, как твой напарник, – сказала я.
Ульрих кивнул и пошел куда велено.
В дверях стоял Смит, с ним еще копы.
– Все живы? – спросил он.
– Ага, кроме этого вампира. Кого убили там на улице?
– Почти всех вампиров. Копы не пострадали.
– Как это было? – спросила я.
– Старуха бросилась бежать, освященные предметы вдруг запылали, кто-то стрельнул.
– И все решили, что вампиры нападают, а потому тоже начали стрелять, – сказала я.
– Ага, – ответил Смит.
– Вот блин!
– Слушай,
