Засмеялась она, но ответа не получила.
Когда Егор открыл дверь, Линда открыла рот от удивления: в комнате горел тусклый свет, и она была почти пустой, за одним исключением…
– Это… рояль? Ты на нём играешь? – она в изумлении вскинула бровь.
Егор смущённо кивнул:
– Иногда, когда есть свободная минутка.
– Сыграй мне! – потребовала Линда.
– Прости, но нет. Как-нибудь в другой раз…
– Всего одна ночь. Помнишь?
Егор отпил немного вина и пристально посмотрел на Линду. Бросил взгляд на её губы, упругую грудь, медленно спустился на талию, будто раздевал её взглядом, на стройные ноги. Тело Линды вспыхнуло, в горле пересохло, и всё, чего ей хотелось в этот момент – встать под холодный душ, чтобы остыть.
– А вдруг тебе эта ночь понравится, и ты захочешь повторить?
– Так ты сыграешь? – Линда не желала отвечать на его вопрос, потому что сама боялась того, что предположил Егор. Ей была нужна всего лишь ночь, а не несколько.
– Ну хорошо.
Он снял свитшот, оставшись в одной серой футболке, и медленно сел за инструмент. Линда встала рядом, облокотившись на корпус рояля, и поставила рядом свой бокал с вином.
– Есть какие-то предпочтения?
Линда на миг задумалась, затем посмотрела в окно, где город погрузился в сумерки и загорелся миллионами огней. Шёл медленный снег, хлопьями кружился в свете окон, исполняя предновогодний вальс. В этот момент в голове у Линды звучала только одна мелодия…
– Я не сильна в музыке, но однажды в детстве я услышала одну красивую мелодию, и она так запала мне в душу, что даже сейчас, став взрослой, я часто слушаю её в наушниках.
– Что за мелодия?
Егор протянул руку к Линде и заправил ей за ушко прядь волос, погладив щёку большим пальцем. Она была так прекрасна в этом тусклом свете, загадочная в своём взгляде, что он не смог сдержать порыв. Линде были приятны его прикосновения, и она была готова навсегда утонуть в них…
– "Лунная соната" – Бетховен.
– Прекрасный выбор. Одна из моих любимых.
Мягко положив пальцы на клавиши, Егор начал играть мелодию, которая с первой ноты вызывала в Линде толпу мурашек. Она закрыла глаза, в который раз пропуская через себя все эти звуки: печаль, тоску, боль и разочарование, но и одновременно надежду. Надежду на то, что одиночество уйдёт, как и страдание, и придёт свобода, которая подарит Линде шанс покинуть клетку. Ноты наполняли комнату, квартиру, стены, душу Линды. Они просачивались в кровь, заменяли кислород, потому что были живыми, потому что в них вкладывали душу. Егор играл с закрытыми глазами, изображал на лице различную мимику. Он сам наслаждался этой мелодией, впадал в эйфорию. Вместе с роялем пела и его душа…
– Ты прекрасно играешь, – прошептала Линда, когда в комнате стало тихо.
Егор молча поднялся с места, взял её за руку и притянул к себе.
– Ты знаешь, что ты удивительная девушка?
– Первый раз слышу…
Их
