проходят как орлиной стаей,
болельщикам они прекрасны всем.
А вот и финиш. Силы на пределе.
Но тут взорвался гулом стадион.
И лыжники летят, они при деле.
И тройка пьедестала – медальон.
Пепел
Кто-то что-то перепутал,
или что не доглядел.
И в умах сермяжных путы,
БТР был не у дел.
Горизонт покрылся пеплом,
темной копотью от шин.
И сирены грустно пели
от погибших без машин.
Жизнь опять перевернулась,
вне политики не жизнь.
Вновь солдаты подтянулись,
им хотелось очень жить.
Гарнизоны у границы,
ощетинились стволы.
Грустно пели тихо птицы.
И пусты были столы.
Господи, яви в мир чудо,
всех и вся ты вразуми!
Мир верни! Пусть будет людно,
Пусть народ еще поспит.
Путь бессонный
Зеленая листва еще наивна,
и солнце светит скромно из-за туч.
Но снег летит и нагло, и цивильно.
А клен в цветение ясен и могуч.
Проходит репетиция парада,
проходит по брусчатке много лет,
и я виденьям этим очень рада,
не забыт ни один в шкафу скелет.
Вновь по земле опять проходят тучи
из той страны, где мир сам по себе
на миг исчез, остались только кручи.
И каждый не уверен вновь в судьбе.
И ужаса картинки давят в сердце,
и слезы наступают на глаза.
Но некто так шипит, что он весь серый,
и путает виновных голоса.
Закрыть экран и посмотреть на солнце,
осталось лишь надежда на того,
кто разумом постигнет путь бессонный,
когда настанет мир, пусть нелегко.
На лыжне
В шоке, в Ладе, в шоколаде,
или утром – шоколад.
Иль в раю, иль в диком аде,
или летом – водопад.
По лыжне иду на лыжах,
зимний вид и снежный блеск.
Дети, старые, кто выжил,
мне навстречу. Дети – треск.
Без падений в снежном мире
те, кто медленно – ползут,
кто змея в любом эфире,
кто надели цвет – мазут.
В шоколадном страстном цвете
мало ходят на лыжне.
Тут и куртки как конфеты,
словно фантик – малышне.
Иней ели покрывает,
ветви движутся кругом.
Снег лежит, как порывало.
