меня всего две тройки, по алгебре и физике, – обиделся Егор.
– Владу спасибо скажи. Без него тебе и двойки много.
Тут отец был не прав и сам это отлично знал, но думал он уже о чем-то другом и на ходу воспитывал сына, как и обещал недавно классной, не особо при этом вдаваясь в смысл сказанного. И очень торопился, обогнал Егора, первым сбежал по лестнице в просторный гулкий холл и оказался на школьном крыльце, сбоку от которого стоял черно-зеленый «Чероки». Старая машина, много повидавшая, но отец привязался к верной лошадке и предпочитал ее остальным, посмеивался, что зеленая – счастливая, всегда вывезет, куда бы нелегкая не занесла.
А вот стоявшего рядом человека Егор видел впервые. Сначала показалось, что это Павлов облокотился на крышу «зеленой» и лениво поглядывает по сторонам. Но нет – похожим на отцовского помощника новый человек был лишь издали. Одет неброско, джинсы, куртка, кроссовки, светлые волосы подстрижены очень коротко, «площадкой», двигается неторопливо, точно лениво ему. А вот взгляд под стать павловскому – быстрый, острый: Егору даже стало малость не по себе, чувство такое, точно наждаком царапнули. Глянул на новичка раз-другой, но так и не смог поймать его взгляд – тот глядел вроде как на Егора, а в то же время куда-то в сторону. На школьное крыльцо, например, где как раз показались мама и сын Капустины.
Дима держался уже бодрее, шустро топал рядом с родительницей и даже что-то там такое ей объяснял, громко и деловито, состроив при этом обиженно-вороватую физиономию. Ткнул пальцем в сторону Черкашиных, блондинка презрительно поджала губы и торжественно скрылась за мусорным контейнером, Дима оглянулся на Егора и ускребся следом.
– Бедная баба, – проговорил отец, – намается она с ним. Я узнавал – она с каким-то мужиком жила, тот ей ребенка сделал и свалил, говорят, сел, и надолго. Дима если в папу пошел, то скоро сам сядет, если нет – шанс есть. В институт ему не поступить, в армию дорога, послужит, и все пройдет.
– Сомневаюсь я, – вырвалось у Егора. В голове уже с четверть часа крутилось что-то вроде «горбатого могила исправит», но произнести вслух он это не решался. Ни в кабинете, ни сейчас, просто взялась откуда-то уверенность, что Диме теперь одна дорога – на зону, и там его ждут другие университеты.
– Зря, – раздался спокойный негромкий голос. Егор повернулся и увидел перед собой того, нового. Он так и обтирал локтями блестящую – только после мойки – крышу «Чероки» и тоже глядел Капустиным вслед.
– Зря сомневаешься, – проговорил тот, не глядя на Егора. – Армия ума не прибавит, но дурь точно вышибет.
Отец глянул на обоих, ухмыльнулся и сел на переднее сиденье. Егор открыл заднюю дверцу, и тут на крыльце появился Влад. Заметил машину, стоявшего рядом Егора, неловко махнул ему рукой, закинул за спину заметно отощавшую сумку и принялся осторожно спускаться по ступенькам. Егор дернулся было к нему, но отец перехватил сына за куртку.
– Попрощались уже, – недовольно рыкнул он, – садись в машину.
