А на красивых мужиков буду слюни в старости пускать.
– Ты ведь в курсе, что в учительскую я тебя с собой не возьму?
– Можешь привязать меня у ограды, – улыбается мужчина, и хватает меня за талию, прижимая к себе.
Отпрыгиваю от него, как ужаленная.
– Не здесь же! Мы у школы! – возмущенно восклицаю, сузив глаза, и угрожающе трясу кулаком.
– То есть, наедине ты не против? – искушающе мурлычет Ваня.
Вместо смущения или раздражения я ловлю очередной приступ веселья: ну какой же он странный тип! Знаю, это тяжело – постоянно держать лицо. Вот я – учитель, и разгуливать по городу в любимых шортах, которые можно не снимать у гинеколога, я не могу – ношу их лишь на даче у родителей, смущая престарелого соседа, который валокордин глотает, глядя на меня. И в соцсетях не все можно выложить – не оценят.
У Ивана иная беда – ему постоянно приходится играть роль то соблазнителя на минималках, то куртизанки семнадцатого века. Должно быть, это тоже утомляет.
«Так бы и пожалела его! – умиляюсь, глядя на веселящегося мужчину. – Но не буду: мужика жалеть нельзя, иначе на шею сядет, и ножки свесит!»
– Идем уже, горе луковое, – вздыхаю я. – В учительской сейчас, скорее всего, никого. Подождешь меня, а затем подробнее обсудим учебный процесс.
Иван кивает, и мы заходим в школьный двор – пустой, разбавляемый лишь дворником Василием, и его котом – тоже Василием, которые стали неотъемлемой частью школьного пейзажа, как памятник Ленину на любой городской площади.
И оба Василия, к моему немалому ужасу, спешат к нам, едва завидев меня. Боже, только не сейчас…
– Здравствуй, свет очей моих, – дядя Вася говорит медленно и тягуче, что свидетельствует о том, что он уже накатил.
Ну да, а чего тянуть? Подумаешь, утро, пффф! Зато у него оно каждый раз доброе.
– И вам не хворать, дядь Вась, – здороваюсь я, слыша еле заметный смешок от гадкого эскортника.
– Так и знал, что придешь, несмотря на выходной. Василий, вот, тоже тебя ждал, – дядя Вася легонько отталкивает ластящегося к его ноге пушистого кошака, которого я частенько подкармливаю кошачьими деликатесами.
– Василий? – сдавленно переспрашивает Иван, и начинает кашлять. – Кха-кха… ну Василиса…
Иван не слишком удачно маскирует смех под кашель, но дело до этого есть лишь мне.
– По спинке постучать? – шиплю угрожающе, показывая кулак.
– Злая ты!
– Слышала уже эту фразу, – отмахиваюсь я.
И почему все окружающие мужчины называют меня злюкой? По-моему, я – сама доброта.
– А ты кто таков будешь, юноша? – дядя Вася обращает свое царственное внимание на продолжающего веселиться над нашими именами Ивана.
И все же, он какой-то неправильный эскортник. Точно, бракованный экземпляр подсунули.
– Я…
– Иванушка он, – перебиваю я Ваню ехидно. – Дожил до
