меня не смотрит. Потому как нихера нового не увидит.
А вот на поплавок – да. Там все куда интереснее…
– Пал Васильич, а может, динамитом? А? Час уже сидим!
Я вообще эту тему с рыбалкой никогда не понимал. Ну тупо же до невозможности! В самую срань собираешься, чешешь хер знает, куда, там выгружаешься, раскладываешься, чего-то прикармливаешь, разбрасываешь по воде гнилой батон или дурно воняющее тесто. Потом забрасываешь удочку.
И сидишь.
Тупо сидишь и смотришь на поплавок.
В это время тебя сверху жрут комары, а снизу муравьи.
Если ты дурак, и поперся на рыбалку в кроссах, то еще и ноги мокрые и ледяные.
Сидишь ты, смотришь, смотришь… А потом – раз! И вылавливаешь рыбешку, мелкую, как член у гномика!
Заебись развлечение!
Васильич даже не поворачивается ко мне, только хмыкает:
– Я тебе, щенку, динамит в штаны твои дырявые суну… Хотя… Тебе все равно не навредит…
– Почему это? – обижаюсь я и даже вполне искренне.
– А нечему там вредить… Не отросло.
Вот почему я не люблю общаться с возрастными мужиками! Вечно тебя щенком выставляют!
А мне это непривычно, вообще-то.
Я досадливо сплевываю, тоскливо разглядываю уже час как неподвижный поплавок и от нечего делать уныло размышляю, когда это моя веселая жизнь, полная приключений, опасностей, экстрима, жизнь, в которой я , Макс Курагин, ощущал себя очень даже крутым чуваком, защитником своей маленькой сестренки, добытчиком, да и просто удачливым засранцем, неожиданно превратилась вот в это.
Унылое говно.
Рыбалку утреннюю, отвратней которой может быть только рыбалка зимняя, подледная.
Учебу в универе, причем, на том факультете, который я и не люблю особо, и сам бы нихера не выбрал.
Работу бумажную и нихрена не героическую! А мне-то совсем все по-другому представлялось!
И Васильич по-другому расписывал, когда вербовал меня, старый хрен!
Я припоминаю его слова:
– Вот куда ты, щенок, потом собираешься? Ну, после всего этого? – Васильич выпивает залпом рюмку водки, занюхивает сиськами сидящей прямо на нем медсестрички, одобрительно крякает, продолжая меня поучать, – у тебя ни работы нормальной, ни перспектив. Только судимость не снятая в анамнезе.
Я морщусь. Ну да, рассказал по пьяни… Ну а чем еще , простите, можно было заняться в богом и людьми забытом санатории, подведомственном силовым и не силовым структурам? МВД, короче.
А, учитывая, что попал я туда в не сезон, то есть аккурат после новогодних праздников, то он еще и полупустой стоял. Хорошо, хоть медсестры симпатичные и контактные имелись.
Конечно, я понимал, не дурак же, что там каждая первая – стучит и постукивает, но, в конце концов, кому и чего они могли настучать? Длину моего члена? Тоже мне, секретная информация.
Потому я дурел со скуки, переживал за сестренку, которую, после того, как мы спасли длинноногую Рыжулю, помеху мою,
