её на столе. Внутри меня зарождается беспокойство. Глаза вновь находят Ланского, который, нахмурившись, по-прежнему не отрывается от документов. Он перелистывает страницу, и я успеваю заметить логотип клиники. По спине бежит холодок, а ладони немеют от лёгкого покалывания. Моё дыхание становится шумным, и в этот момент Ланской отрывается от бумаг, переводя своё внимание на меня.
– Ты не беременна, – хрипло произносит он, в то время как я уже лечу в огромную пропасть.
– Ты рылся в моих вещах? – едва срывается с моих губ.
– Ты не партнёрна, – повторяет снова, глядя в документ, находящийся в его руках.
– Кто дал тебе право приходить сюда и рыться в моих вещах? – Сердцебиение учащается, а дыхание становится сбивчивым. Опускаю глаза на свои руки, которые заметно трясутся от наглости и бестактности Ланского.
– Я бы ни за что не стал этого делать, – спокойным тоном говорит Глеб.
Несколько секунд мы сверлим друг друга испытующими взглядами. И Глебу, и мне есть что сказать, но никто из нас не решается первым затронуть общее прошлое.
– Что ты вообще здесь делаешь? – Я выхватываю бумаги из рук Ланского и с остервенением заталкиваю их обратно в сумку. – Я выслушала предложение, подумала и решила, что мне это не подходит. Так какого чёрта ты явился?
Не могу совладать с нахлынувшими эмоциями, поэтому отвечаю резко, грубо. Или просто так, как он этого заслуживает. Глеб Ланской ни имеет ни малейшего права лезть в мою жизнь спустя столько лет.
– Марина, остынь, ладно? – в его тоне слышатся напряжённые нотки.
– Что ты хотел? У меня мало времени. Работа не ждёт, – почти по слогам говорю я.
– Я случайно задел сумку, она стояла на краю стола, – продолжает мужчина. – Из неё выпали твои обследования. Я их поднял.
– Ты не имел права смотреть то, что тебя не касается, – громко выплёвываю я. – Говори, что хотел, и уходи.
– Я увидел в анамнезе беременность, – немигающим взглядом Глеб смотрит на меня, отчего моё сердце сжимается. – И твой диагноз. Мне очень жаль, Марина. Но это не повод отчаиваться. Есть множество способов. Было бы желание.
– Это не твоё дело! – Каждое его слово срабатывает словно красная тряпка. Это мой секрет и моя боль, и я не хочу, чтобы Глеб засовывал туда свой нос. Особенно после того, как он поступил со мной.
– А вот это вызывает сомнения. Здесь указан год, когда случился выкидыш. – Он делает паузу, а нервное напряжение между нами становится практически нестерпимым. Внутри меня всё кипит от болезненных воспоминаний. – В тот год мы встречались с тобой, Марина. И, если мне не изменяет память, разошлись мы только в конце года.
– И что ты этим хочешь сказать? – с трудом выдерживаю его холодный, полный презрения взгляд. Мужчина будто видит меня насквозь.
– Ребёнок был моим? – голос Глеба грохочет, буквально оглушая меня.
Мужчина
