число» казалась куда менее страшной, чем возможный гнев господина Гё.
Они поднялись по широкой лестнице, прошли коридором, а потом швейцар постучал и с неожиданной робостью произнес:
– Господин Гё, к вам тут сиротка какая-то. Говорит, что привезла документы из вашего дома.
– Эльза Лоттар, не сиротка, – поправила она его и шагнула вперед.
Господин Гё сидел за заваленным бумагами столом и смотрел на нее удивленно.
– Эльза Лоттар, – повторил он. – Так вот как тебя зовут.
Глава 2
Господину Гё нездоровилось вот уже три дня – свои детство и юность он провел впроголодь, и теперь желудок все чаще подводил его.
В такие дни Эльза варила ему скользкие каши и не ходила на уроки, боясь оставить своего нанимателя без пригляда.
Каким-то невероятным образом боль в животе отзывалась в его ногах, и Эльза подолгу просиживала на полу возле его кресла, массируя сведенные мышцы икр.
Это не вызывало ни отвращения, ни брезгливости. В господине Гё ей нравилось все – и его резкий голос, и крупные руки, и кустистые брови, и даже большой кадык.
За последние два с половиной года она очень привыкла к нему и теперь могла быть полноценной сиделкой, если бы такое понадобилось.
Их отношения были такими же молчаливыми. Нелюбовь господина Гё к досужим разговорам с возрастом лишь возрастала, и порой они месяцами не говорили друг другу ни слова.
Но кое-что все-таки изменилось в тот день, когда несколько недель назад господин Гё вдруг заехал в приют к мадам Дюваль и увидел среди склонившихся над тетрадями учеников Эльзу.
Мадам Дюваль он ничего на это не сказал, но вечером устроил Эльзе настоящий разнос.
– Так-так, мелкая мошенница, – проскрипел господин Гё. – Так-то ты обо мне заботишься?
Эльза мышкой замерла перед ним, думая о том, что она не переживет, если ее вышвырнут вон. Жизнь в скрюченном домишке была спокойной и мирной. Здесь никто не обижал ее, не угрожал и не делал каверз.
Она засыпала совершенно спокойно и даже перестала прятать под подушку ножницы для шитья. Не боялась, что в столовой кто-то из старших отнимет ее ужин. А кроме того – кошелечек с деньгами неуклонно становился тяжелее. Эльза не тратила свое жалование ни на ленты, ни на конфеты, чужды ей были и развлечения на ярмарках. Господин Гё оставлял достаточно на ведение дома, чтобы изредка она могла позволить себе купить ткани на новый фартук или карандаши.
И вот теперь все ее благополучие повисло на тоненькой ниточке.
– Но ведь, – пролепетала Эльза, подавленная язвительностью господина Гё, – чем я умнее, тем полезнее для вас.
– Что мне проку от твоей образованности? – фыркнул он.
– Одну минутку, господин Гё! – воскликнула Эльза и побежала к себе в комнатку, откуда вернулась с толстой тетрадкой расходов и доходов. Она положила ее на стол и принялась разъяснять, стараясь говорить как можно спокойнее и не частить:
– Вы даете мне пять гульденов в неделю
