что великаны не умрут, если поступятся своей гордостью и покажут слабость перед союзниками. Если они знают о своих уязвимых местах и готовы рассказать о них другим, значит, готовы работать над собой и своим несовершенством.
– Истинные дети севера, – все-таки пробормотал Третий, – взращенные холодными ветрами, белыми снегами, ледяными истоками с гор и болью, что сжимает сердца от мысли, что когда-то мы были другими.
– Когда-то Лайне не побоялся явить слабость, крывшуюся в теле. Легенды говорят, что он был самым сильным, первым, кто подчинил наш дар в теле, напоминающем человеческое, и что он никогда не показывал слабости. Это не так. Когда было нужно, Лайне открывался другим. Только благодаря своей честности он и стал первым королем Ребнезара.
– Истинное дитя севера, – отрешенно повторил Третий.
– Как и ты. Как и я. Как и все великаны, что живут сейчас. Тебе необязательно тащить все бремя на себе. Истинные дети севера делят тревоги с ветрами и льдами.
– Чего ты хочешь от меня? – наконец пробормотал сальватор, устало потирая переносицу.
– Не раскрывай Первой слишком много, но и не позволяй часто думать над тем, сколько тайн ты хранишь на самом деле. Расскажи то, что нужно, но не раскрывай всей правды. Сделай то, что должен, чтобы узнать ее и прочитать.
Третий резко поднялся, опрокинув стул, и посмотрел на Киллиана.
– Я не собираюсь читать ее. Я не читал ни тебя, ни Клаудию, ни кого-либо другого без согласия на это. Я вполне могу найти ответы и убедить Пайпер, что мы на одной стороне, и без этого.
Глава 9
Солнце не ведало, где его дом
В Омаге Пайпер начало казаться, что она живет в бесконечном кошмаре.
Каждое утро девушка просыпалась в месте, которое до сих пор, даже полторы недели спустя, казалось чужим. Рассеянно изучала скудное содержимое шкафа или новые вещи, аккуратными свертками ждавшие в гостевой комнате, быстро приводила себя в порядок, не желая ни одной лишней секунды смотреть на отражение в зеркале, и одевалась. На смену привычной земной одежде пришла сигридская: темные облегающие штаны, заправленные в кожаные сапоги со шнуровкой, плотная короткая котта, напоминавшая простую тунику, и камзол.
Каждое утро, пока Пайпер застегивала пуговицы на камзоле, ее не покидало ощущение, будто во дворец она попала только вчера. На деле же прошло полторы недели, где один день почти ничем не отличался от другого.
Девушка завтракала в своей комнате либо одна, либо в компании Стеллы и Эйкена. Затем встречалась с Третьим, который не только постепенно учил ее магии, но также показывал дворец и окрестности, рассказывал историю Сигрида и каждой из четырех рас, отвечал на вопросы и осторожно задавал свои. Каждый день они тратили огромное количество времени на прогулки, которые уже осточертели Пайпер, но ничуть не приблизили к ответу на главный вопрос – как ей вернуться домой?
Третий говорил, что Первая еще слишком слаба, чтобы браться за полноценное
