такая быстрая, что я сообразить ничего не успела.
Молча посмотрела на девушек.
– Пойдем, – Света потянула Нику в сторону, но так вдруг уперлась. Стряхнула ее руку и поправила волосы.
– Как мама, Давид? – спросила она таким сладким тоном, что у меня тут же засосало под ложечкой.
– Более менее, – спокойно ответил муж. Отпил вина и облизнул губы. – Она ипохондрик, ты знаешь. Конечно, это характер. С такой женщиной как она лучше не спорить. Иначе специально найдет у себя кучу болячек. Ты знаешь, – опять повторил муж и, чуть запрокинув голову, засмеялся.
Веронике не смешно.
Мне тоже.
Сверлю его глазами. На этом гладком широком лбу сейчас будет дыра.
Давид перехватил мой взгляд.
И посерьезнел.
– Ладно, как там твоя блефаропластика? Решилась? – он откинулся на стуле и окинул Веронику профессиональным оценивающим взглядом. – У меня как раз завтра окошко освободилось после обеда. Могу тебя принять.
Я невольно уставилась на веки Вероники.
Ее умело подкрашенное лицо покрылось красными пятнами. Она открыла рот и глотнула воздух. С возмущением выпалила:
– Ну, Давид, это уже перебор. Ты…
– Понял, понял, – муж выставил ладони вперед в обезоруживающем жесте и встал. Подтолкнул девушек. – Сейчас, подождите меня, я подойду.
– Давид, – уже тоже собралась подняться, но руки мужа легли на мои плечи.
– Любимая, я быстро. Видишь, пациентка нервная? А я ляпнул, не подумав, при всех. Неудобно вышло. Блефаропластика – дело такое. Интимное.
– Почему она тебя про маму спрашивала? – дернула плечом, сбрасывая его руки.
– Потому, что это мамина знакомая. Дочь ее какой-то подруги. Лиля. Давай я отойду на секунду, извинюсь, ладно? Не дуйся, любимая, – он поцеловал меня. – Пара минут – и до самого утра я твой.
Глава 8
ДАВИД
Отошел от столика и перевел дух.
Черт возьми.
Вероника статуей замерла рядом с оркестром – те в углу пиликают какую-то заунывную дрянь. Хочется скрипку им в зад засунуть.
Сегодня и так градус драмы зашкаливает.
– Ты совсем офигел? – набросилась она на меня, едва я подошел ближе. – Блефаропластика, серьезно? Я уродка по-твоему?
– Нет, конечно, зайчон. И будь тише, прошу.
– Так, а какого ты при всех меня так унижаешь?
– Зайчон, извини. Это профессиональное, – сунул руки в карманы. Абзац, как у меня пальцы дрожат. – Ругаться будем или спокойно поговорим? И давай отойдем? – покосился на оркестр.
– Ты мне сказал, что сегодня занят с мамой, – Вероника махнула подруге, которая как раз уселась за столик. – И, кстати, Света тебя не знает. Откуда ты ее помнишь?
– Может, ошибся.
– Целоваться не будем?
Повернулся на нее.
Вероника насмешливо изогнула губы.
Блин,
