обжаловать? В суд пойдешь? – начала допытываться.
Ах вот зачем она пришла. Ливанов послал ее узнать стоит ли от меня ожидать встречные действия.
– Я подумаю, – оставила без ответов на ее вопросы.
– Ты же знаешь, с фирмой судиться себе дороже, – принялась убеждать меня Леночка. – Ты же разоришься с судебными расходами.
Как будто я не знаю. Сама лично высылала клиентам счета на оплату.
– Это мои проблемы, – не собиралась открывать все карты.
Пусть думают что хотят.
Знала, что фирма очень ревностно относилась к своей репутации. Ливанов-старший очень переживал, когда где-нибудь в инфополе появлялась негативная информация об организации.
– Ты все же не руби с плеча, – предупредила Леночка. – Не стоит судиться.
– Непременно подумаю.
– А правда, что тебя выгнали с совещания? – не утерпела девушка. Любопытство ее съедало изнутри.
– Кто такое говорит? – решила уточнить. Не то, чтобы я не знала от кого идет информация, но все же.
– Ливанов,– сдала Леночка начальника.
– Ну раз говорит, то так, наверное, оно и было, – усмехнулась.
Что-то доказывать, стучать кулаком в грудь, не собиралась. Все равно после моего ухода обо мне слова доброго не скажут. Раз выгнали с позором – значит, было за что. Так рассуждает среднестатистический работник.
Не буду их переубеждать.
– А я вот не верю. Не может такого быть, – произнесла заговорщицки Леночка, ожидая, что поддержу.– Ты же такая дотошная. Во все вникаешь. Не могла ты себя так повести.
– Прощай, – я прошлась до двери, открыла. – Всем хорошей рабочей недели.
Уходить оказалась на удивление легко. Ничего не держало меня в этой фирме. Хорошие воспоминания я унесла с собой, а плохие решила оставить за дверью кабинета. Пусть тут будут. Ливанову нужнее.
Мне, конечно, это наука. Если бы сидела молча, слушала на встрече, как Ливанов заикается, не зная что ответить на вопросы, то продолжала работать.
Кто меня за язык дергал?
Зачем влезла?
Потому что не могла иначе. Вот и влезла. Потом себя дольше бы корила, что ничего не сказала, не вытянула сделку. Подвела фирму.
Больше всего переживала за репутацию компании, а не за то, что Ливанов-младший оказался не подготовленным. Так это не моя проблема. Хотя, с другой стороны, я выставила его совершенно некомпетентным руководителем. За это и пострадала.
А как бы другие люди поступили на моем месте?
Этого не знала. Да и свою ситуацию не могла повернуть в другую сторону.
Дом встретил тишиной. На столе в кухне по-прежнему стояла моя кружка. Утром из нее пила какао.
Знала, что времени в обрез, но все равно взялась варить, уж очень сильно хотела. С утра на память пришли воспоминания из детства. И в них обязательно была кастрюлька полная этого ароматного напитка, который черпался большим половником и под
