выясню все моменты. Надо точно понимать, где тут у них эта тонкая грань проходит. Уж кем кем, а рабыней я быть не намерена.
А кем я хочу быть? “Царицею морскою” – подкинуло версию бессовестное подсознание. Я от нее отмахнулась, не забыв напомнить себе, почему именно в сказке о золотой рыбке, бабка осталась у разбитого корыта.
Я забралась под большое теплое одеяло, не желая сегодня заниматься мысленным переоформлением своих комнат. Безусловно, я все тут изменю. Не знаю, как надолго я тут, но жить я буду так, как нравится мне, а не де Линару. Даже в его доме.
Филимон свернулся калачиком в моих ногах, что-то ворча сквозь сон. Маленькая собачка – всегда щенок, вспомнилось мне. Интересно, с котами это тоже работает?
Иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что
Новый день – новые заботы, подумалось мне, когда я открыла глаза в доме Маркуса де Линара. Хотелось ли мне просыпаться – однозначно нет. Был ли у меня выбор? Ответ такой же.
Никакого выбора и сна до обеда. Что за люди здесь живут? Дворецкий, чьего имени, кстати, я не знала, вежливо постучался и предупредил о том, что хозяин изволил разделить со мной утреннюю трапезу. Хотела ли я есть? Скорее я хотела убивать тех, кто устраивает утренние трапезы одновременно с петухами.
Филимон потягивался, точно также, как и я недовольно ворча по этому поводу. Не зря он достался мне, проскочила мысль, а потом я вышвырнула ее из своей головы, как революционную. Принять ее – было тоже самое, что принять себя в этом странном мире, принять то, что это и есть моя реальность. А на это я была не готова. Нет. Я домой, у меня ноги и все такое.
Встала, потянулась, миру улыбнулась и все в этом духе, подошла к шкафу и с тяжелым вздохом отворила его, чтобы горестно цокнуть языком на то, насколько неприлично он пуст, но не смогла. Потому что в нем было платье. Простенькое, но сшитое явно не из занавесок. Теплого коричневого цвета, несколько подъюбников, квадратный вырез. Очень даже миленько. Вот так бы сразу, а то бесят своими пустыми шкафами. А я же и обидеться могу. Платье было сделано таким незамысловатым образом, что надеть и затянуть по фигуре было вовсе не сложно и одной. За что отдельное спасибо производителю и тому шоперу, что мне его притаскал. Интересно, не дворецкий ли, часом. Надо бы не забыть поблагодарить. Глядишь, добрее станет.
Я, вот, с появлением платья, точно стала.
– Не дурно, – протянул Филимон, придирчиво оглядывая творение не моих рук. – У портнихи явно таланта больше, чем у тебя в этом деле.
Хмыкнул он и получил тапком. Нет, ну я все понимаю, но оскорблять зачем? Я никогда не говорила, что я Коко Шанель в мире моды. Да, я модница и люблю выглядеть красиво, но не шить себе наряды. Покупать и носить – вот мой талант.
Видимо, голод был сильнее, чем желание пререкаться и спорить, поэтому Филимон задрал хвост трубой, как единственный ответ на мой возмущенный взгляд, и проследовал в столовую вперед меня. Котяра. И чего я только решила, что он мог быть милым домашним котиком?
За
