гореть, а сильнее всего меня выдают красные щеки.
– Я погреюсь на солнце немного и потом присоединюсь, – уверенно заявляю и плюхаюсь на покрывало.
Солнце и правда излучает невероятное и притягательное тепло.
Фирсов смотрит на меня недоверчиво, но всё-таки отступает. Видимо, верит мне на слово.
Облегчённо вздыхаю. Ровно до тех пор, пока не слышу голос Аниты.
– Ну что, как обычно? – спрашивает она с озорной, почти детской, улыбкой на лице.
Не понимаю, о чём речь, но они вдвоём резко срываются со своих мест и наперегонки мчат к воде. Так быстро, что уже через пару мгновений я вижу их фигуры, заныривающие с головой под воду, и слышу доносящийся звонкий смех.
Становится грустно, хоть на губах и появляется улыбка от их дурачеств.
Списываю это на то, что попросту не могу точно так же участвовать с ними в заплыве. Да, именно так. Вовсе не потому, что хочу в эту секунду быть на месте Аниты.
Переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом в покрывало. Даже солнце, кажется, перестаёт делиться своим теплом. Отчасти, наверное, потому что в груди у меня всё похолодело в считанные минуты.
Ну ничего, хотя бы вернусь домой с красивым загаром. Он на мою кожу ложится сверхбыстро, и что самое интересное, я никогда не сгораю на солнце.
Кажется, практически засыпаю, и из этого состояния меня вырывает лёгкая прохлада, разливающаяся по телу.
Подрываюсь и разворачиваюсь, чтобы собственными глазами лицезреть Влада, стоящего рядом. Он посмелнабрызгать мне на спину воды, мерзавец.
Сверлю его возмущённым взглядом и сдерживаю ругательства.
– Долго тебя ждать? – выжидающе спрашивает и так же не сводит своих глаз.
Аж мурашки по телу пробегают, будто в предвкушении апокалипсиса.
– Передумала, хочу ещё позагорать, – пожимаю плечами и даже не думаю говорить о том, что до сих пор боюсь воды до чёртиков.
– Так не пойдёт, Романа, – становится серьёзнее и отрицательно качает головой. – Свои обещания нужно держать.
Только хочу возмутиться и сказать что-то вроде «и что же ты сделаешь?», как резко теряю опору под своей пятой точкой.
Предчувствие не обманывает, так как апокалипсис действительно происходит здесь и сейчас.
Влад подхватывает меня на руки, бережно и сильно прижимает к своему мокрому, но по прежнему горячему телу.
Не могу выловить в голове ни одной здравой мысли и ощущаю лёгкое головокружение. Кожа буквально печёт во всех местах, где мы соприкасаемся.
Но одно понимаю слишком точно – мы мчим прямо в воду. И у меня нет никаких сил закричать и вырваться, потому что Фирсов выбил какие-либо силы своим поступком.
7
Наши дни
Голова идёт кругом от полного осознания того, что сейчас происходит. Даже не знаю, что влияет сильнее: близость Влада или воды?
Последняя, кстати, касается
