Зачем взяла платье с короткой юбкой? Кожа покрывалась мурашками. Я сжала бедра, словно его руки уже легли на них и пробирались к самому сокровенному.
– Снимай сама, – тонко напомнил он о том, что может разделаться с платьем самостоятельно. И, я уверена, этот вариант ему нравился намного больше.
Я слышала, как в его фантазиях трещала ткань. Еще немного – и он воплотит их в реальность.
– Боюсь, ваше терпение быстро закончится, если я прямо здесь начну раздеваться, – пыталась пошутить я. Возможно, шутка разогнала бы томительное напряжение, что повисло между нами в воздухе. Но у Кристофера даже не дрогнули губы, зато потяжелел взгляд.
Ноги в руки – и бежать. Но спина словно приклеилась к зеркалу, ступни приросли к полу.
– Мое терпение уже на пределе. – Он в два шага подступил вплотную, схватил меня за плечи и скинул с них свою куртку на пол. Я ахнула. Нервы враз ощетинились, будто пронзили мелкими иголочками кожу. Кристофер взялся за ткань и резко стащил ее с моего плеча, не зацепив бретельку лифчика. Треск ниток прозвучал как выстрел.
– Я сама, – возмутилась севшим голосом и накрыла ладонью второе плечо. – Зайду в комнату и…
– Нет, здесь.
– Ладно. Здесь. Но вы отойдете на шаг не сдвинетесь с места, пока я не закончу. А потом дадите мне уйти в комнату.
Подозрительно сощурившись, Кристофер отшагнул от меня. В его глазах резвились бесенята. Кажется, он догадывался о чем-то, но решил подыграть мне.
– Хорошо, Миола.
Я дотянулась до стены и влепила ладонью по выключателю. В кромешной тьме послышалась его улыбка.
– Но откуда я буду знать, что ты действительно раздеваешься?
– А я вам платье выдам, когда закончу.
Сейчас бы удрать отсюда со всех ног и забаррикадироваться за ближайшей дверью. Но если я первая нарушу правила игры, то подстегну его к тому же. Сомневаюсь, что успею в темноте добежать туда, где можно спрятаться.
Я вывернула руки, чтобы дотянуться до замка на спине. Как я докатилась до этого вообще? Почему я не треснула его между ног, не врезала пощечину, не начала орать? Почему, черт возьми, расстегиваю молнию на платье в метре от него?
Мне нравилось дразнить его? Дразнить, изводить, чтобы оставить в итоге ни с чем? Это плохо закончится. Я забыла, кто он? Страх, который раньше леденил душу рядом с ним, сменялся хмельным предвкушением. Кристофер планомерно затягивал меня в свои сети, въедался в мозг, паразитировал мысли, и теперь я уже не знала, где мои личные, а где зараженные им.
Я предложила ему игру раньше, чем успела все обдумать. Пусть никто из нас ничего не видел, но я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала его присутствие. И едва довела бегунок до конца, не решалась начать опускать платье.
– Помочь?
– Нет! – огрызнулась я.
Ткань мягко шуршала и похрустывала в полной тишине. В руках вибрировала суматоха. Хотелось и быстрее его снять, чтобы умчаться отсюда, и дольше
