Шарит руками, сжимает кожу. Пока я в его руках таю, как то мороженное на солнце. Только парень не солнце, он чертов астероид, который уничтожает всё на своём пути.
И меня тоже.
Меня сильнее всего задевает, когда зубами оттягивает губу.
А потом упирается лбом о мой лоб, медленно дышит. От него лимоном пахнет, а ещё, капельку, самим парнем.
– Я скучал, паучок.
И сейчас этому признанию хочется верить. Когда вот так, только мы вдвоём, всё спокойно, никаких проблем.
– Так что, поедешь со мной? Разгар праздника, никто не заметит. А мы поговорим, о чём захочешь.
– А здесь нельзя?
– Серьёзно? Я к тебе целый день пробиваюсь, а поговорить не получается. Давай, паучок, соглашайся. Или хочешь, чтобы я и дальше через поток твоих поклонников добирался?
– Напомни, почему я паучок? – спрашиваю, а всё же сама помню.
– Потому что защиту вокруг себя плетешь, как паутину.
– Видишь, всё сходится, – улыбается, поняв меня. – Так что…
– Эль, я без вопросов готов твою защиту разбирать. Но наедине, чтобы никто не мешался. И точно уж подальше от твоего Санька. Давай, Хома как раз починил мою машину. Хочешь на набережную или в центре города погуляем?
– Хочу.
Он ведь сам всё прекрасно видит, понимает. Что у меня коленки рядом с ним трясутся. Особенно, когда парень их своей ладонью накрывает.
И на набережную хочу, и в город.
С Белым куда угодно хочу.
И не только говорить, всего хочу.
– Подожди. Я думала, это он чинил машину Эрика.
Смотрю на то, как Белый губы поджимает, и пытаюсь понять, что тут происходит.
Эрик
До нас долетает музыка, крики детей и смех, отголоски разговоров, мы стоим.
Эля хмурится, а я, кажется, сам только что проговорился.
Кто за язык тянул? Ляпнуть про машину – верх моей сообразительности.
Венец разума.
Но главное сейчас – увезти паучка отсюда.
Потом разберемся.
Уверенно беру узкую ладошку в свою, тяну девушку к дому.
– Машина у нас с Эриком общая, – бормочу, и совесть колет иголками, до чего же врать неприятно. В девичье лицо не смотрю, разглядываю сочно-зеленую траву под ногами. – Я часто по соревнованиям мотаюсь, авто оставляю в гараже. Ну и вот. Эрик пользуется.
Откашливаюсь.
У меня уже раздвоение личности начинается, нужно это скорее прекращать.
Кошусь на Элю.
Она все ещё хмурится.
– А тебе не понравилось, что родители поженились, – утверждаю, медленно идем вдоль дома.
– Родители?
– Твой отец и София.
– Я не против Софии.
– Но против Эрика.
– Да мне без разницы, – она отмахивается. – Это же от меня не зависит. Плюс, вряд ли он сюда переедет, слышала, как папа с Софией
