нас не приняты разводы! Разводятся только со смертными монстрами, – заметил Шэрт.
– Значит, ты признаешь, что Алена – отныне богиня? – выпалил Арван.
– Не признаю.
– Давайте спросим… – начал Эгран, но теперь перебили его.
– Это невозможно!
– Эта девчонка не может быть богиней!
Совет все больше походил на какой-то балаган. Арван нервничал, я тоже. И наконец не выдержала:
– Я богиня и хочу сказать свое слово!
Пока я на совете – этим стоит воспользоваться. Даже если не могу выдать тайну Эхрана, хотя бы сообщу, что против в очередной раз навязанных брачных уз.
В зале повисла тишина, все взгляды устремились ко мне. Тяжелые, недобрые по большей части.
– Смертные не имеют права голоса на божественном совете, – обронил незнакомый бог.
– Алена богиня, – повторил Арван. – Проверьте сами.
– Посмотрите на меня внимательнее. Вы ведь всевидящие, всезнающие боги. Вы умеете отличать смертных от богов. Посмотрите на меня и скажите, кто я.
– Молчать, – обронила богиня ветра.
– Я не хочу…
Собиралась сказать, что не хочу быть женой Эхрана, пока меня не заткнули.
– Молчи! – прошипел Эхран. – Алена, не надо.
Но его-то опасения понятны, не хочет, чтобы разбирательство пошло по пути, чего же хочу я, если меня признают богиней.
Богиня ветра поднялась со своего места и протянула руку. Я увидела, как с ее пальцев срывается что-то светлое. И чуть не задохнулась. Я силилась что-то сказать, но не могла. Я задыхалась!
– Какая же она богиня, если я столь легко могу на нее воздействовать? – усмехнулась богиня. – Совершенно не прилагаю усилий. Как со смертной.
– Прекратите эти пытки! – выпалил Эхран. – Алена – моя жена и вы не имеете права ее пытать!
Арван едва не бросился ко мне, но остановился. Или мне и вовсе показалось, когда перед глазами начало темнеть от нехватки кислорода. И пламя на его руках, взметнувшееся от кончиков пальцев до локтей, наверное, тоже галлюцинация.
А потом давление все же прекратилось.
– Со смертными, которые нарушают правила совета, имеем право делать что угодно, – фыркнула богиня, садясь обратно на свое место.
Я пыталась отдышаться и ненавидела уже их всех. Меня трясло от пережитого кошмара, но больше от зашкаливающего внутри чувства ненависти.
Эхран обнял за талию, помогая устоять на ногах, а то голова подозрительно кружилась. Вот тебе и неуязвимость. А перед богами оказалась слаба, как все та же букашка!
– Не нужно, не нарывайся, – прошептал Эхран на ухо.
– Пора принимать решение, – словно гром, грянул голос не-спящего-бога.
– Вы не можете отрицать очевидного, – заметил Арван. – У Алены на руках символы богини. Да, она слаба, потому что совсем недавно стала богиней. Молодые боги
