пуля в ленте была трассирующей, и красиво проскакивала по воздуху, как комета.
Наконец, спустя несколько минут ожесточенного боя на этом московском клочке, противник начал сдавать позиции. Они атаковали – это всегда было сложнее. Наемники были хорошо подготовлены, просто отлично, не лезли на рожон, и высовывались точно по боевым инструкциям, чтобы выстрелить и убраться восвояси. Но это им не сильно помогало. Не помогал ни численный перевес, ни атака сразу с двух направлений. Силы все равно таяли значительно и очень заметно. Среда же просто «потерялся» под их огнем в глубине черного помещения, куда перебрался практически сразу, убравшись с коридора. И оттуда открывал огонь, срезая то одного, то другого. С его лица стекал соленый крупный пот, его штаны покрыла пыль, а рукав разорвал чудом прошедший мимо его руки выстрел. Но он стойко стоял на своих двоих и отбивался. Дрался за двоих, троих, пятерых, как и все из его тройки. Вагнер не жалел ленту, и практически не переставая гремел разогревшимся пулеметом. Моргана с остервенением и точностью свихнувшегося хирурга выкашивала наемников. На ее лице на мгновение блеснули красным электронные глаза. А на лице расползлась дьявольская мина.
В эту же секунду у нее случилась заминка. Она схватилась за голову и отшатнулась назад. Наемники почувствовали послабление, и как шакалы на раненного зверя, начали бросаться вперед. Всеми силами старались продвинуться хотя бы на пару шагов. Но Моргана взяла себя в руки. На металлической руке подняв автомат, наугад достреляла магазин в коридор, и отошла в глубину комнаты.
–– Я потеряла позицию! – досадно крикнула она, коротко зашипев и держась за голову.
–– Они нас обложили! – ответил ей Среда. – Вагнер, бери ее направление. Мы будем прорываться через мое.
Точно на радость наемникам, двинувшимся вперед, по оставшемуся без обороны коридору, с направления Морганы показался горячий пулемет Вагнера, а за ним и сам здоровяк. Короткая, не в стиле немца, очередь покосила двоих, изорвав их броню, и порвав тела на лоскуты. Остальные рассыпали по закоулкам и вжались в стены, чтобы пулемет их не располовинил. Нельзя было даже гранату кинуть – отрежет руку, как на пиле. Это работало больше не на эффективность, а на эффектность. Психика не выдерживала под таким огнем, и люди становились рассеянными. В итоге, некоторые наемники ненароком показывали какие-либо из частей тел, по которым тут же прилетало. В два прыжка оказавшись около Димы, Моргана шумно выдохнула, помяв висок. Ее голова раскалывалась надвое, но девушка не показывала этого. Она стойко терпела все тяжести, что свалились на нее. Подняла автомат, и, мотнув головой, взяла его в руки. Они были в паре. Дима и Моргана. Действовали сообща – приходилось. Переглянувшись на секунду, без слов поняли друг друга. Девушка прикрывала, стреляя настолько точно, на сколько могла. А он, резкими прыжками и перебежками, передвигался вперед. Затем смена, еще и еще. Как можно короче,
