она посмотрела на проходы между домов и перехватив котомку, направилась в оттененный переулок.
Переулки пересекались узкими перекрестками, проходы становились все уже, а то и вовсе были настолько узкими, что приходилось просачиваться. Солнечный свет медленно угасал за самодельными лестницами и досками на крышах и между окон, рядом стоящих домов. С тенями наплывала и грязь на улицы. У стен выброшен мусор в изорванных, тканевых пакетах. Позвякивали бутылки, в темноте, стены домов рыдали трещинами, роняли камни и кирпичи на заваленные улицы. Выбитые окна первых этажей. Через них еле видны дыры в полах, заполненные хламом, над которым роились мухи. Изредка, в переулках встречались Сертане, лежащие на земле и укрывающиеся остатками от пакетов с мусором. Встречались и Кейвы со сломанными лапами. Они поднимали тусклые глаза, бросая на нее отсутствующий взгляд и снова брели по переулку, прихрамывая и глядя на грязный пол.
Вдали виднелись тусклые пятна. Одежда, развешенная на веревках: рубахи, брюки, юбки, полу-порванные платья. Чаще встречались Сертаны. В разбитом окне Сертанка, держа ребенка на руках, шуршала самодельной игрушкой-мешочком из обрывков тканей. Взяв в лапы мешочек, он потянул его к мордочке и схватил голыми деснами. Ткань разорвалась, оставив голые нитки, а сушеный горох со стуком повалился на прогнивший пол. Покачав мордой, женщина-ящерица, потянулась за горошинами и увидев Эрс, прижала к себе ребенка, поднялась со стула и спряталась в тени. В темноте виднелись только два золотистых, словно сияющих, глаза. Эрс отступила. Может она уже окончательно заблудилась в переулке? Сколько она прошла от входа, но так и не нашла Шарафа. Это был ее жалкий шанс попросить помощи. Чуть вытянув руку, отчего Сертанка спряталась в тени стен еще чуть дальше, она решила спросить:
– Извините.
Женщина не вышла из тени, недоверчиво взглянув на нее.
– Вы случайно не знаете, где живет Шараф?
Она молчала, оставшись в тени. Ребенок на руках молчал, словно подменили куклой.
– Понимаете, я ищу друга, у него еще голубая мордочка и зеленые глаза. Думаю, он выделяется из здешней толпы, вот и подумала, что вы его видели.
Молчание.
– Не замечали?
Тишина.
– Что же, – Эрс отшагнула от разбитого окна. – ничего, спасибо, что выслушали, – и продолжила свой путь, пока не заметила движение. Сертанка вышла из-за угла и тени набросились на худую морду. Кожа натягивалась на кости, как ткань на булыжник. Сухой рукой она показала на проход, уходящий вправо.
– Там, – и скрылась в тенях, уходя прочь.
Мрачный переулок продолжался даже за поворотом. Нити с развешанной одеждой сопровождали ее всю дорогу, являясь чем-то вроде местных, длинных флажков. Как на площади, они выполняли одинаковые функции: украшали и придавали частичку уюта окружению.
Рядом откликались в старых домах детский смех.
– Подошди!
