как, хм, это уже интересно. А какой счет?
– 4:2. «Пурпурная звезда» снова проиграла, – расстроенно ответил охранник.
– Спасибо. Ну не расстраивайтесь! Я слышал, что в «Пурпурную звезду» переходит новый питчер Стенли Гарет. Так что шансы еще есть, дружище! – приятельски похлопывая охранника по плечу, произнес старик.
– Да как тут не расстроишься-то? Уже десятый матч подряд проигрывают, обезьяны безрукие! Убить их мало!
– Успокойтесь, приятель. Вот я уверен, что они еще своё возьмут.
– Это точно, сэр!
– Кстати, Генри, как там ваша грыжа? Вы показались моему коллеге, мистеру Давенфорту?
– Послезавтра назначена операция.
– Отлично! Не забывайте принимать лекарство строго по графику, так, как я вам написал, а то все лечение пойдет насмарку. И да! Скажите, сегодня все спокойно? – спросил профессор, протягивая свой слегка помятый пропускной.
– Да, сэр, все спокойно. А насчет лекарства не переживайте: за приёмом следит моя жена, а у неё не забалуешь.
– Это хорошо. Ну тогда передавайте супруге привет. Удачного вам ночного дежурства, Генри!
– Конечно! И вам, профессор Джозеф…
Войдя в здание, профессор повернул направо и скрылся за деревянной дверью, которая вела в ординаторскую. Это место всегда его немного пугало. Холодные серые стены были словно пропитаны страданиями душевнобольных за долгую историю существования лечебницы. Душераздирающие вопли и стоны доносились из-за каждой двери в длинном каменном коридоре. В комнате было тепло и уютно, огромные дубовые шкафы доверху были набиты старыми папками с личными делами пациентов. Он поставил свою трость у шкафа и молча снял мокрый плащ, не обращая никакого внимания на молодого аспиранта, который сидел на диване и, как всегда, ничего не делал. Наверное, это был единственный человек в лечебнице, которого профессор, откровенно говоря, недолюбливал.
– Доброго вечера, профессор! – быстро буркнул себе под нос аспирант.
– Доброго, Якуб. Как грызется гранит науки? – спросил профессор, сняв с плиты алюминиевый старый чайник, который как раз закипел.
– Хорошо…
Якуб, нервно почесывая голову, начал активно искать свои конспекты, которые он небрежно бросил на пол ординаторской возле большого кожаного диванчика. Глядя на это, профессор неодобрительно покачал головой и сел в свое рабочее кресло, попивая крепкий свежезаваренный чай.
– Если вы, голубчик, ищете свои потерявшиеся конспекты, то они вон там, на полу, возле правой ножки дивана, – показывая указательным пальцем правой руки, произнес старик.
– Спасибо, профессор, – снова буркнул Якуб, в спешке поднимая свои записи с пола и стыдливо пряча свое покрасневшее лицо.
– А как дела у вашего отца? Помнится, он вроде бы хотел продать свою коллекцию старинных почтовых марок? – немного задумчиво поинтересовался профессор Джозеф.
– Да
