некрупные снежинки, кружа в воздухе и приземляясь на поверхности, тут же тая ввиду температуры воздуха. В свете фонарей они ещё красивее, словно артисты в театре теней. Засмотревшись на такое волшебное зрелище, спотыкаюсь обо что-то, но вовремя реагирую, восстанавливая равновесие. Опускаю взгляд и не вижу ничего, кроме небольшого камня, который незамедлительно поднимаю, чтобы выкинуть его – вдруг кто-то тоже об него споткнётся. Он запросто умещается в ладони, но весит прилично, даже как-то много для такого размера. И об вот это я споткнулась? Серьёзно? Ну говорю же, удачливая.
Отчего-то не отбрасываю камень на землю, словно он меня чем-то притягивает, а продолжаю идти, сжимая его в руке. Невольно вспоминается наша первая с Максом встреча: в небе точно так же кружили снежинки, и я тоже споткнулась обо что-то, только в тот раз от падения меня спас именно Макс. Я как-то глупо пошутила, он посмеялся, завязался разговор… а через некоторое время мы начали встречаться. Между нами была необъяснимо сильная связь, мы были знакомы всего неделю, но чувствовалось, будто всю жизнь. И во что это всё превратилось…
Когда я дохожу до дороги, несколько слезинок всё же скатываются по щекам. Внезапно ощущаю сильное жжение в руке, где держу камень. Раскрываю ладонь, но ничего странного не замечаю, однако стоит мне всмотреться в этот странный предмет, как тут же начинает кружиться голова, настолько сильно, что ещё как будто бы несколько мгновений, и я упаду в обморок. Не понимаю, как оказалась на пешеходном переходе, но зато отчётливо слышу приближающуюся машину. Поворачиваю голову влево, и глаза ослепляет свет фар, стремительно приближающихся. Сквозь сильное головокружение, лишающее реального восприятия мира, чувствую боль по всему телу, уже запоздало осознавая, что лежу на мокрой от снега дороге. Перед глазами стоит туман, постепенно густеющий и чернеющий, он окутывает в прекрасную тьму и забирает всю боль.
***
До того, как прийти в себя, первое, что я чувствую – боль. Она растекается по телу, словно густая лава, нарастая с каждым мгновением. Медленно прихожу в себя, и боль ослабевает. Поначалу яркий свет слепит, но постепенно глаза привыкают, и уже не кажется так светло. Я… в больнице. За окном – темень, значит, ночь. Больничная койка не слишком твёрдая, но и не настолько мягкая, чтобы было комфортно лежать. Всё тело затекло. Наверное, я очень долго лежала в одном положении.
Дверь в палату бесшумно открывается и входит не очень приятная на вид женщина. Она выглядит опрятной, но отчего-то отталкивает даже при мимолётном взгляде на неё. И белоснежный идеально выглаженный халат не улучшает ситуацию.
– Помните своё имя? – спрашивает она будничным тоном.
– Да, – будто бы для подтверждения своих слов киваю головой, а эта женщина смотрит на меня требовательным взглядом. – Екатерина Карпова, – чуть тише проговариваю я, и она удовлетворительно кивает. Неужели нельзя было напрямую спросить, как меня зовут? В конце концов, меня спросили, помню ли я, и на этот вопрос
